Проклятая Дорога (расширенная версия)

Человек в маске встает и покидает машину, священник же, распахнув указанную им дверь, опять попадает в рощу, ибо машина исчезла, испарилась, хотя мотор ее урчит все так же громко и мерный стук не утихает.

Я видел диковинные и странные вещи. Мне не уснуть. Я буду молиться.

Священник преклоняет голову и на какое - то время застывает.

Человек в маске появляется вновь. Теперь голова его забинтована.

Пробуждаются ветры, словно говорит он, облака пришли в движение, и ночь темна. Буйный вихрь прочесывает лес под этим холмом. Рвет ветви. Луна не взойдет до зари, а тогда ее не увидишь. Нет ни тишины, ни покоя.

Назови свое имя.

Человек подносит руку к маске и накрывает ее. Отворачивается.

Брэйди. Даруй мне покой.

Маска и бинты падают наземь, а следом - серое одеяние. Бледное сияние рассвета окрашивает восток.

А из рокота и стука слагаются слова: «Многие раны истощали силу духа его, доколе не иссякла, подобно росе, что и ныне растворяется в воздухе».

Поет петух, небо вспыхивает белизной. Укрылся он под сенью дерев, под сенью дерев нашел пристанище.

Сон улетучился; куда - тоже неизвестно.

* * *

Он проснулся, чувствуя, что весь бок покрыт засохшей кровью. Левая кисть раздулась и ныла. Все четыре пальца словно одеревенели, и любая попытка согнуть их была сплошным мучением. Голова раскалывалась, во рту стоял привкус бензина. Боль долго не давала Тэннеру хотя бы шевельнуться. Плюс ко всем бедам ему опалило бороду, а заплывший правый глаз превратился в узенькую щелку.

- Корни... - просипел Тэннер и охнул: - Ч-черт!

Все вдруг встало на место, как если бы в сознании вдруг всплыл удивительно яркий и отчетливый сон.

Черта затряс озноб. Вокруг висел промозглый туман. Было совсем темно, и к тому же у Тэннера мерзли ноги - от сырости джинсы насквозь промокли.

Вдалеке послышался шум мотора. Видимо, проехала машина.

С трудом перекатившись на бок, Тэннер положил под голову руку. Он не мог разобрать, ночь сейчас... или мглистый день.

И вот, лежа у дороги, Тэннер вспоминал тюремную камеру. Теперь она казалась почти раем; он подумал о брате, Денни, - того, как пить дать, сейчас тоже изводила боль. Интересно, а у него-то самого ребра целы? Судя по ощущениям, нет. Перед глазами проплыли чудовища, виденные на юго-западе, и темноглазый Грег, что струсил и пытался сделать ноги. Жив ли он еще? Мысли Тэннера, описав круг, вернулись в Лос-Анджелес - на былое Побережье, сгинувшее навеки после Большой Облавы. Потом перед мысленным оком прошла Корни с окровавленной грудью, и Тэннер, прикусив заросшую щетиной губу, крепко зажмурился. А ведь они могли бы добраться до Бостона вдвоем! Кстати, сколько до него осталось?..

Тэннер кое-как поднялся на четвереньки. Он полз, пока не наткнулся на что-то высокое и твердое. Дерево! Черт сел, привалясь спиной к стволу, и рука сама собой нашарила в кармане смятую пачку сигарет. Тэннер извлек ее на свет божий, расправил и только тогда вспомнил, что зажигалка осталась где-то на трассе. Он снова порылся в карманах и нашел-таки отсыревший коробок. Третья спичка зажглась. Черт закурил. Озноб мало-помалу прошел, зато волной нахлынул жар лихорадки. Расстегивая ворот, Тэннер закашлялся и вроде бы ощутил на языке вкус крови.

Оружие исчезло, только под ремнем бугрилась последняя граната.

Во тьме заревело. Сигарета на седьмой затяжке выскользнула из пальцев и с шипением потухла среди слякоти. Голова Тэннера упала на грудь, и он погрузился во мрак.

Видимо, разразилась буря. Черт не помнил. Очнулся он, лежа на правом боку спиной к дереву. Светило гвоздично-алое вечернее солнце, туман унесло ветром. Где-то щебетала птица. Тэннер, прохрипев ругательство, почувствовал, как страшно пересохло в горле. Никогда еще он не испытывал более мучительной жажды.

Поодаль, футах в тридцати, поблескивала чистая на вид лужица. Тэннер подполз к ней и вдоволь напился, безнадежно замутив при этом воду.

Опять-таки ползком он двинулся туда, где был спрятан мотоцикл, и, только очутившись рядом, встал. Потом каким-то образом забрался в седло. Когда Черт закуривал, руки у него тряслись.

На то, чтобы выбраться на дорогу, ушло не менее часа, и к тому времени Тэннер тяжело пыхтел и отдувался. Часы разбились, поэтому он совсем не имел представления о времени. Так или этак, когда он наконец стартовал, солнце за спиной уже клонилось к закату. Обжигающий неутомимый бич ветра не давал думать ни о чем другом. Груз в полной сохранности ехал на багажнике. Но Тэннера преследовало видение: какие-то незнакомые люди, вскрыв ящик, находят там лишь разбитые флаконы... Черт разражался то смехом, то проклятиями.

Навстречу попалось несколько машин. Но никого, кто направлялся бы в сторону Бостона, Тэннер не увидел. Дорога была удобной и ровной, мимо замелькали дома - вполне обихоженные, но явно пустые. Тэннер даже не притормозил. На сей раз он твердо решил ни за что не останавливаться, если только его не остановят насильно.