Проклятье на последнем вздохе или Underground

Время шло, а Игорь ещё так и не решил, что ему делать с драгоценным кулоном. Лёгкие деньги, добытые им мелким воровством, быстро таяли. А тут целое состояние, но не знаешь, как его обналичить. Лучше всего было бы продать его какому — нибудь подпольному миллионеру, но они почему — то не спешили знакомиться с Игорем. Открыто нести кулон в ломбард тоже было нельзя. О таких ценных вещах ломбард обязательно информировал милицию.

Но деньги были нужны по — зарез и Игорь позвонил единственному знакомому коллекционеру — еврею, который уже один раз купил у него брошь, правда, за дёшево.

Абрам Моисеевич опять немного промурыжил Игоря, но потом всё же согласился посмотреть вещь, но не своей квартире, а в парке.

Игорь шёл по аллее к указанной в телефонном разговоре скамейке, но Моисеевича там ещё не было. Заметно нервничая, Игорь закурил. Кайфа не было, наоборот вкус сигареты сейчас был ему противен. Игорь ещё раз затянулся, бросил сигарету мимо урны и сплюнул.

— Молодой человек, — тут же откуда — то нарисовались две гуляющие противные тётки. — Почему вы сорите в общественном месте? Здесь парк отдыха, культурное место!

Игорь глянул в сторону урны. Его, ещё дымившийся, бычок ничем не выделялся среди других в, образовавшейся за день, кучке мусора.

— И откуда только эти ведьмы вынырнули? — Игорю так сильно захотелось послать этих тёток как можно дальше, но он совсем не хотел засветиться и поэтому сдержался. Он отвернулся и неспешно пошел по аллее к выходу.

Настроение у него упало ниже некуда.

Наконец со стороны трамвайной остановки показался Абрам Моисеевич. В сильных очках и в стареньком помятом пиджаке он походил на добродушного пенсионера.

Увидев Игоря, хитрый еврей уселся на ближайшую лавочку и раскрыл, принесённую с собой газету. Обмахнувшись ей несколько раз, как веером, он принялся за чтение.

От такой конспирации Игорь даже немного взмок. Подсев на лавку к Моисеевичу, он очень натурально вытер вспотевший лоб своим импортным, одолженным им вместе с кошельком у какого — то иностранца, носовым платком.

— Какая жара, — сказал он как бы самому себе.

— Есть немного, — поддержал разговор Абрам Моисеевич.

Так, поговорив немного о разных пустяках, Игорь неторопливо вытащил из пачки сигарету и достал спичечный коробок, вроде бы собираясь закурить. Он осторожно приоткрыл его, показывая коллекционеру, уже надоевший ему, кулон.

Тот прикинул на глаз, но в руки его не взял. Потом немного подумал и безразлично сказал, что он такими деньгами сейчас не располагает, но может переговорить кое с кем и назначил встречу на завтра, но уже в другом месте, где, по его словам и деньги будет удобнее считать.

Предложение Абрама Моисеевича попало на благодатную почву. Игорь прикинул, что до завтра осталось совсем недолго, потому что в потемневшей аллее уже зажглись фонари, да и другого выхода у него просто не было и он согласился.

Он понимал, что стрёмно связываться с этим проходимцем, но дело того стоило! Насвистывая, он пошёл к выходу из парка. Под ноги летели, уже начавшие опадать листья.

Неосознанная тревога заставила его оглянуться. Вроде всё было в порядке, но Игоря не оставляло ощущение, направленного ему в след, чужого недоброго взгляда.

Где — то рядом прозвенел трамвай. Игорь пошёл к остановке. За ним поспешил неприметный парень, которому чуть раньше подмигнул Моисеевич.

Тревога не проходила, она становилась паранойей. Впереди засветились огни светофора и Игорь с надеждой ожидал зелёный — на удачу.

Уже сидя в трамвае, Игорь спиной почувствовал, что его пасут.

— Сволочь жидовская! — в сердцах обругал он Моисеевича. — Видно и впрямь эта вещица стоит дороже денег!

На повороте, когда трамвай сбавил скорость, Игорь, отжав дверь, выскочил на мостовую, в горячке не подумав, что рядом проходит ещё один трамвайный путь, по которому он и поскакал назад как заяц, потому, что вокруг было много машин и не было перехода.

Встречный трамвай не заставил себя долго ждать. Жадно лязгая, он вынырнул неожиданно для Игоря и всей своей железной массой встретился с ним.

Вагоновожатая честно попыталась затормозить. Трамвай завизжал, а из под колёс посыпались искры. Но было поздно. Через мгновение колёса уже месили упавшего Игоря под крик, потерявших равновесие, пассажиров.

Вагоновожатая в ужасе открыла двери и закрыла глаза, чтобы не видеть того, что вылетело из — под колёс трамвая и открыла их лишь тогда, когда её за плечо потряс подбежавший милиционер. Из всех присутствующих он один был адекватен, потому, что неоднократно имел возможность насмотреться на подобные вещи.

Несколько лет назад, закончив школу, вагоновожатая приехала в Москву поступать в театральное училище, но переоценила свои возможности и не поступила. И чтобы не возвращаться домой в свой захудалый городишко, окончила курсы водителей трамвая.

Тогда она прельстилась высокой зарплатой, но потом постоянно чувствовала, что это не её.

— Вот доезжу до отпуска и буду искать что — нибудь другое, — подбадривала она себя каждый день, выходя на работу.

— Вот и доездилась! — вихрем пронеслось у неё в голове.