Проклятие принцессы Алтая

Следующим зданием рядом с Большим театром стоял цирк. Хоть внешне здание напоминало Колизей, а на рельефных панелях были расположены скульптуры конных воинов, но, без всякого сомнения, это был цирк.

— Это же копия Зимнего цирка в Париже, построенного Наполеоном Третьим! — произнес восхищенно Феликс, рассматривая здание. — Он и по размерам, по-моему, не меньше.

— Он был построен по первому проекту, до увеличения числа посадочных мест, — сказал Артемий. — Так что вы правы, здание почти в оригинальном размере.

Напротив цирка, рядом с Екатерининским дворцом возвышался дом, похожий на Капитолий в Вашингтоне, только покрытый паутиной и весь заросший вьющимся плющом. Ступеньки были облуплены, рамы покосились, а купол в некоторых местах был пробит. Весь облик здания кричал о том, что здесь живет зло.

— А это наш «Дом страха», — объявил Артемий с энтузиазмом. — Представление в нем будет с живыми актерами, где у нас в этом заезде будет блистать сама Марьяна Воронова.

— Вы пригласили топовую актрису быть подсадной в «доме страха»? — поразилась Зина.

— Ну, не я лично, — попытался отшутиться Артемий, растерявшись от такой претензии. — Я просто администратор.

Дорога упиралась в здание, что перегораживало пространство, говоря о том, что это тупик. По периметру парка росли различные деревья причудливой формы, между ними петляли тропинки, сплошь усеянные различными сиденьями, а напротив Большого театра журчал фонтан. Парк напоминал маленький рай.

— Гостиница «Англетер», — мужчина взмахнул рукой в сторону строения, — конечно, в несколько урезанном виде. Призраки прилагаются, — снова решил пошутить он, но никто не улыбнулся, и Артемий поскучнел. — Все гости и звезды у нас живут здесь, — с этими словами он открыл тяжелую дверь, предлагая войти.

Иногда, в моменты, когда они с дедом кутили, Зина бывала в этой знаменитой питерской гостинице и потому могла оценить сходство. Все, включая ресепшен, лестницы и двери — было очень похоже. Об идеальном сходстве говорить не приходилось, потому что настолько точно Зина и сама не помнила, но общее впечатление было более чем положительным.

— Вы сказали, гости и звезды, — напомнила Зина Артемию, когда они уже получили ключи от комнат. — А где живет обслуживающий персонал?

— В деревне археологов за парком, — обронил мужчина, не вдаваясь в подробности. — Но вам туда ходить не стоит.

По тому, как быстро словоохотливый администратор постарался замять этот разговор, Зина поняла, что ей, напротив, туда очень надо, просто обязательно и необходимо.

Обязанности распределили так: Феликс пойдет распаковывать реквизит и готовиться к завтрашнему концерте, а заодно постарается пообщаться с другими приглашенными звездами. С пианистом они еще не виделись, а балерина и актриса вчера на собрании очень демонстративно отказались разговаривать с Зиной и Феликсом. Возможно, сегодня настроение у приглашенных звезд будет лучше.

На завтрашнем выступлении Феликс будет демонстрировать свои небольшие фокусы без помощи ассистентов, поэтому сегодня справится один. Ольга как самая способная ученица Алексея должна сделать снимки местности с квадрокоптера, чтобы увидеть расположение геоглифов, а Зина прогуляется в так называемую «серую зону». Туда, где живет обслуживающий персонал, туда, куда почему-то ходить нельзя. Любава Мефодьевна же, сославшись на головную боль, была освобождена от заданий и осталась в гостиничном номере.

Солнце снаружи было настолько ярким, что Зине пришлось надеть темные очки. Небо было высоким и ярко-голубым, каким оно очень редко бывает в Москве. Обычное московское небо — это еле различимый серо-голубой фон для тяжелых серых облаков. Но ни яркое Алтайское солнце, ни безоблачное небо не помешали ей взять с собой зонт. Для чего? Наверное, она и сама бы не смогла ответить на этот вопрос. Но никого это не смутило, а задавать вопросы самой себе Зина решила после завершения дела.

Про исчезнувших с радаров родителей, словно со смертью деда у них закончился контракт с семьей Звягинцевых, и они благополучно испарились из ее жизни. Про ту женщину, которую она встретила год назад на Ольхоне — она была до неприличия похожа на ее мать, что, впрочем, подтвердила даже программа Эндрю, но так и не призналась в этом, отвергнув Зинкины доводы. Про свидетельство о смерти супругов Звягинцевых, датированное годом, когда Зине исполнилось пять лет.

Больно ударившись об отношения с Тимуром, а потом сразу с Даниилом, Зина словно бы законсервировала эти проблемы, но сейчас отчетливо себе пообещала, вернувшись с Алтая во всем разобраться, а красный зонт-трость послужил свидетелем данного обещания, постоянно о нем напоминая.