Проклятие принцессы Алтая

— Мы задержались с первой встречейРискуя вовсе разминутьсяЧужих улыбок бесконечностьНас заставляла обмануться  Мы так старались переборами,Чужие плечи обнимаяПостроить счастье уговорами,Пятак за рубль принимая.  Судьба не вынося подлогаНе шла на сделку компромиссовПритянутое счастье дроглоТрещало швами, без сюрпризов.  Мы задержались с первой встречейПеняя, что планета тихо вертитсяМы задержались с первой встречейНо ведь могли, совсем не встретиться.

— Знаете, Алексей, — сказала она задумчиво, отложив гитару и вновь взяв в руки свою сигарету в мундштуке, — я поняла в этой жизни одну интересную вещь: чем меньше в голове ожиданий, тем больше в жизни сюрпризов. Я не ждала от своей жизни ничего, и потому все, что в ней произошло, было для меня манной небесной. В институте, где я преподавала, коллеги уже записали меня в старые девы, и, знаете, я с ними не сразу, но все же согласилась, приняв свою участь. Но однажды к нам в город приехал мэтр, он даже не давал концерт, а просто мастер-класс для начинающих талантов. Моя сестра попросила сводить племянника, и я, немного возмутившись, все же пошла. Сидела я тихо в углу и не заметила ни одного взгляда в свою сторону от говорившего прописные истины пианиста. Я даже не слушала его, витала в облаках, где-то там, со своими пазырыкцами, но после мастер-касса он подошел ко мне и предложил выпить кофе. Мне было уже сорок, и, конечно, я не стала устраивать цирк с конями, а как только на третий день знакомства он предложил все бросить и поехать с ним, я так и поступила. У меня теперь был только он. Я поняла, что всю свою безрадостную жизнь готовилась к одному — служить ему. Мой муж не был, что называется, хорошим человеком, он был глобалистом. Он мечтал сделать для всего мира что-то такое, что сделает его лучше. Мечтал оставить след в истории.

— Но ведь он и так оставил, — удивился Алексей. — Он — лучший из лучших, мэтр, которого, как и Хворостовского, будут помнить века.

— Сравнение с Хворостовским его бы порадовало, — печально улыбнулась вдова. — Но он хотел другого. У него была теория, что если человеку дан талант, значит, он послан на эту планету, чтоб изменить то, что натворили менее умные и менее талантливые люди. Если хотите, он считал себя избранным Богом для управления на земле. Он мечтал, чтоб было меньше голода и войн, чтоб человечество выжило и перестало себя истреблять.

— Полезное, но, увы, неисполнимое желание, — грустно кивнул Алексей. — Человечество просто заточено на разрушение.

— А давайте мы с вами выпьем, — предложила хозяйка дома. Воспоминания сделали ее более мягкой.

— Простите, восемь утра, я вынужден отказаться. Вы лучше расскажите мне про этих животных, и кто из них считался самым сильным.

— Это здесь восемь, а в Бурятии, где я родилась, уже час дня, и мои двоюродные сестры, которые остались там, уже пьют наливку на обед. Представьте, что мы у меня на родине, и перестаньте истерить на этот счет.

— Но я…

— А если вы откажетесь, то никогда не узнаете о самом сильном звере, — явно не принимая отказ, женщина достала две маленькие рюмочки и пузатую бутылку с розовой жидкостью.

Алексей, трудно переносивший алкоголь и в принципе не влюбленный в это дело, вздохнул и улыбнулся:

— Вот умеете вы уговаривать.

— А то! — Женщина подняла свою рюмку: — Давайте, не чокаясь за Германа, царствие ему небесное.

— Так кто из нарисованных здесь зверей самый сильный? — спросил Алексей, выпив первую рюмку. Настойка действительно была потрясающей. Кисло-сладкая, холодная, она прошла через горло в желудок утолив горечь от кофе, словно живительная вода.

— Конечно, грифон, — ответила вдова, закурив очередную сигарету. — Это самые сильные звери, в которых соединялась сила льва и орла. Вот он, она ткнула пальцем в листок. Это мифическое существо с головой, крыльями и когтями орла, но телом льва символизирует союз неба и земли. Всегда и во всех культурах грифон выступает в роли стража. А если учесть, что под ним нарисован олень-козерог, животное, которое сопровождает усопших в «иной» мир, то получается, наш грифон сторожит ворота в Рай.

— Или в Ад, — поправил ее Алексей.

— Или в Ад, — согласилась вдова. — но я предпочитаю говорить о Рае.

— А посмотрите на эту карту, — попросил Алексей, вскочив с места и вытащив из рюкзака другие документы. — Вы можете мне показать здесь, куда указывает грифон?

Женщина долго смотрела на карту плато Акон и обведенные ручкой геоглифы, которые точно совпадали с татуировками на первом листе, потом отложила в сторону и без улыбки сказала.