Проклятые судьбы

Через час меня отвели в душ помыться, и вскоре я был одет в темно-серый костюм, который дал Дариус. Киплинг предложил. Видимо, серый цвет менее высокомерен, чем синий, а черный сразу признает меня виновным еще до того, как начнётся заседание присяжных. Я знаю, что это все чушь, но все же. Я хочу воспользоваться любым преимуществом, которое могу получить в данный момент. Костюм не спасет меня от судьи. И Голубка он тоже не спасет.

После того, как я оделся, меня провели в комнату для допросов, и я нахмурился, увидев ублюдка, сжимающего мою руку, чувствуя, как три других агента угрожающе следуют за мной.

— Что я здесь делаю?

Он толкнул меня на стул за столом, приковав мои запястья магическими ограничивающими наручниками.

— К вам посетитель, — сказал он и вышел из комнаты.

Я пошевелил руками, отчего звякнули цепи. Галстук на моем горле был неприятно похож на петлю, и мне захотелось ослабить его. Дверь открылась, и вошла Франческа в своем темном комбинезоне ФБР, ее волосы были туго заплетены в узел, что придавало ей более суровый вид, чем обычно.

За все время здесь я даже не задумывался о том, что она подумает обо мне. Франческа была моим хорошим другом все те годы, пока я работал в Зодиаке, но вдруг осознал, что она едва ли знает парня, которым я стал с тех пор. Как мало, на самом деле, я с ней делился, с тех пор как Клара исчезла в тенях. А сейчас она, вероятно, думает, что вообще не знает меня.

— Лэнс, — выдохнула она, и в этом слове было столько горького разочарования, что моя челюсть сжалась в ответ. — Как ты мог быть таким глупым?

Ее тон был мягким, но я видел гамму эмоций в ее глазах, пока она опускалась на стул напротив меня.

— Ты может хочешь сказать что-нибудь в свою защиту? — надавила она, ее щеки раскраснелись, когда ее гнев усилился.

— Я думаю, что в суде скажу достаточно, — сухо ответил я.

— Во имя звезд! — Она ударила кулаком по столу, и слезы застелили ее глаза. — Студентка, Лэнс, серьезно? И не просто студентка, а принцесса Вега.

Мышцы моей челюсти напряглись сильнее, ярость накапливалась в груди, как вода в плотине.

— Вещи не всегда делятся на черное и белое, Франческа, — прорычал я, в моем тоне звучало предупреждение.

Я не хотел обсуждать это с ней сейчас. Меньше чем через час меня собирались вскрыть, вырвать мое сердце и положить их на весы. Я не нуждаюсь в предварительном суждении.

— Тогда проясни для меня ситуацию, ладно? Ах, вот почему ты взял ее на охоту за Нимфами? Потому что она была в твоей постели, когда я позвонила? — Ее верхняя губа приподнялась, и рычание опасно зародилось в моей груди.

— Я объяснюсь в суде, — сказал я спокойно, пытаясь сдержать гнев, изливающийся из меня. Франческа всегда была хорошим другом, но если сейчас она не в состоянии поддержать меня, я не представляю, как мы сможем это пережить.

— Объяснись сейчас же, — потребовала она. — Мы… мы… Я думал, мы…

— Что? — зарычал я, но она отвернулась от меня, поджав губы.

— Я всегда думала, что это будем мы, Лэнс. Нам ведь всегда так было весело вместе.

— Это все, что было. И ты знала это с самого начала, — прорычал я, взбешенный тем, что мы вообще ведем такой разговор прямо сейчас.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты ее не любишь. — Она поднялась со своего места, ее взгляд был убийственным и испытующим.

— Я не скажу тебе этого, — прошипел я, и она покачала головой.

— Не проматывай свою жизнь ради нее, — сказала она спокойным тоном. — Скажи суду, что она манипулировала тобой. Шантажировала тебя. Будь умнее, Лэнс. Ты же в любом случае не сможешь быть с ней.

Я вскочил со своего места через секунду.

— Убирайся! — взревел я, когда ее глаза расширились от ужаса. — Убирайся к чертовой матери! — Я указал на дверь, дергая руками цепь, и слезы потекли по ее щекам, когда она поспешила к выходу, дверь со щелчком закрылась за ней секунду спустя.

Нахуй ее. Она понятия не имеет. Никакого.

Дверь снова распахнулась, и охранник, жующий печенье, вернулся, расстегнул цепь и вытащил меня в коридор к группе агентов, после чего меня повели в противоположном направлении от камер через ряд защитных дверей. Меня вывели на улицу, где ждал черный бронированный фургон. Мое сердце забилось быстрее, когда меня затащили в заднюю часть фургона и приковали мои лодыжки к скамейке, на которой я сидел.

— Подождите, я поеду со своим клиентом, — появился мистер Киплинг, забираясь в заднюю часть фургона и устраиваясь напротив меня, поставив свой портфель рядом с собой.

Двери закрылись, и тусклый утренний свет просочился в окно позади него.

— Вы готовы, мистер Орион? — спросил он, отряхивая пыль с колен, когда сел передо мной, его осанка была безупречно прямой.

— Да, — сказал я, темное принятие окутало меня.

— Расскажи мне о плане, — подсказал он, и я вздохнул.

— Я скажу суду правду. Что это не было преднамеренно. Что мы любим друг друга. И верим, что станем Элизианской парой, и это звезды свели нас.

— Хорошо, и как вы будете отвечать на вопросы обвинения?

— Эмоционально, — процедил я сквозь зубы.

— Но не сердито, — отметил он. — Вам нужно выставить себя жертвой любви. И звезд.