Проклятые судьбы

Габриэль взял меня за руку с одной стороны, а Дарси — с другой, и мы втроем спустились вниз.

Наши шаги гулко отдавались в пустоте под землей, а каждый наш вдох казался оглушающим.

Мы оказались в пустой пещере, освещенной только светом бассейна с серебристой водой, который находился в ее центре, настолько неподвижный, что его поверхность была похожа на зеркало.

Как один, мы опустились перед ним на колени, словно наши тела направлял дух, который привел нас сюда.

Мы наклонились вперед, чтобы заглянуть в отражающий бассейн, и у меня перехватило дыхание, когда я посмотрела на себя со стороны. Только в воде на мне не было топа и шорт, а волосы не были заплетены в косу. На мне было золотое платье, которое подобало королеве, а на голове, над струящимися локонами черных волос, красовалась серебряная корона, инкрустированная рубинами.

Я посмотрела налево и увидела в отражении Дарси, одетую точно так же, как и я, а Габриэль был одет в изысканный черный костюм и рубашку, на его черных волосах красовалось серебряное кольцо без украшений, и в руках он держал мерцающий хрустальный шар.

Когда я смотрела на его отражение, меня поразило сходство некоторых черт его лица с нашими. Прямой изгиб носа, дуга бровей и форма глаз.

— Габриэль… — Вздохнула я, повернувшись, чтобы посмотреть на него рядом с собой, но его внимание было сосредоточено на бассейне, и он медленно протянул руку и коснулся его.

По воде затанцевала рябь, и, когда я опустила взгляд, меня вдруг затянуло в видение, подобное тому, что мы пережили в прошлый раз, когда приехали во дворец.

На этот раз я узнала свою маму с первого взгляда, хотя на вид она была примерно нашего возраста. На ней были странные кожаные доспехи, похожие на те, что носили гладиаторы, и она держала копье, когда скользила между стволами огромных деревьев в пышном зеленом лесу.

— Это Вольдракийское брачное испытание, — выдохнул Габриэль рядом со мной, и я нахмурилась еще сильнее.

— Что? — прошипела я.

— В Вольдракии, королевстве к югу от Солярии, элитные члены общества проходят испытания, призванные проверить характер участвующих в них фейри. Это кровавая, жестокая игра, в которой члены престижных семей заставляют своих детей выживать две недели в дикой местности, сражаясь насмерть за припасы, необходимые для выживания. Это происходит до пробуждения их магии, и их подстерегают всевозможные опасности — от чудовищ, скрывающихся в лесу, до других претендентов, которые боряться до последнего, чтобы выжить. Тот, кто останется в живых в конце испытания, будет обручен с одним из выживших. Затем они получают магическое образование и женятся через четыре года после окончания школы, — тихо объяснил Габриэль, когда мы наблюдали, как моя мать крадется меж деревьев.

— Это… напряженно, — пробормотала я, не упоминая тот факт, что идея о браке по договоренности пугала меня больше, чем смертельные игры.

— Разные королевства делают все по-разному, — пожал он плечами, когда мы снова обратили наше внимание на видение.

Девушка, за которой я наблюдала, выглядела не как Королева, а как воин, готовый выстоять в любой ситуации, и в тот момент я ощутила настоящее единение с ней. Я знала, что значит бороться за выживание, и взгляд ее глаз казался мне таким знакомым, что у меня защемило сердце от желания узнать ее.

Видение сместилось и изменилось, показывая, как она сражается в игре, бьется с монстром, покрытым чешуей, со смертельно черными глазами, и справляется с одним своим копьем. Она разбила лагерь, добывала еду, сражалась с другими соперниками.

А потом однажды ночью в ее лагерь вошел юноша со своим копьем и прижал его к ее горлу, пока она спала.

Меня охватил такой страх за нее, что я не сразу разглядела его лицо, скрытое в тени. Но когда я это сделала, то чуть не вскрикнула, потому что могла поклясться, что передо мной Габриэль. Когда парень переместился в свете костра, мое колотящееся сердце немножко успокоилось, ведь я увидела достаточно различий в его лице, чтобы понять, что это не он. Но это только открыло мое сердце для ужасающе отчаянной возможности.

— Звезды послали меня найти тебя, — пробормотал парень, и моя мать пошевелилась при звуке его голоса.

— Я узнаю тебя, Марсель, — вздохнула она, словно они когда-то встречались раньше, но меня поразило совершенно определенное знание, что это не так. Ни во плоти. Они видели друг друга в видениях.

— Я умру завтра, — ответил он, и в его голосе не было печали, просто спокойное принятие факта. — Я обменяю свою жизнь на твою и жизнь нашего сына.

Наша мать села и оттолкнула его копье в сторону, когда потянулась к нему, и он бросил его на землю, упав на колени рядом с ней.

— Наш сын изменит мир, он будет величайшим Провидцем своего поколения, — выдохнул Марсель, наклонившись, чтобы поцеловать нашу маму, и убежденность его слов дала мне понять, что он в этом нисколько не сомневался. Он видел это.

— Его жизнь будет тяжелой, — выдохнула наша мать ему в губы, когда притянула его к себе, и слеза скатилась по ее щеке.