Прокурор идет на суд

— Садитесь. Располагайтесь поудобнее, у меня в кухне есть шотландское виски. Хорошее, но всего лишь шотландское. Как вы будете пить? Со льдом и водой или в чистом виде? Но не говорите вдвоем.

— Половина на половину, — сказала Сильвия.

— Чистого, — попросил Селби, но добавил с усмешкой: — Плесните лишь на донышко.

Кармен была уже у кухонной двери, но она оглянулась и бросила на него презрительный взгляд:

— Слишком чисты и неподкупны, чтобы выпить, мистер Селби?

Селби выдержал ее взгляд.

— Нет, просто осторожен. Опасаюсь, как бы мои политические противники, узнав, что здесь происходит, не изобразили бы это в местной газете как пьяную оргию.

Ее взгляд смягчился, и она улыбнулась.

— Благодарю за намек. Я думаю, что и мне в моей жизни тоже стоило бы проявлять немного больше благоразумия. Полагаю, и в самом деле лучше, если мы обойдем вас.

— Я не против, — признался Селби с облегчением.

— Хорошо, мисс Мартин выпьет со мной за компанию, а я, пока буду готовить напитки, немного подумаю.

Спустя несколько минут она вернулась с двумя стаканами, вручила один Сильвии, потом посмотрела на Селби и сказала:

— Вы выиграли.

У Сильвии вырвался вздох облегчения.

— Что именно я выиграл? — спросил Селби.

— Вы выиграли по всей линии. Я знала Эллисона Брауна очень хорошо. У него была родинка на спине, черная, чуть ниже левой лопатки.

Селби едва мог скрыть волнение.

— Вы уверены? Вы…

— Конечно, я уверена.

Селби открыл портфель.

— Это будет не так-то просто, мисс Эйерс. Вам нужно помнить, что я показываю фотографию мертвого и…

— Давайте. — Она протянула руку. — Мне приходилось видеть мертвых.

— И у меня есть основания полагать, что это фотография вашего друга, — закончил он.

— Дайте ее сюда, — спокойно повторила она.

Селби протянул ей три фотографии. Она тщательно просмотрела их все, одну за другой, затем спокойно кивнула и сказала:

— Это Эллисон. Усы сбриты, и, конечно, есть некоторые изменения в положении челюсти, вызванные смертью. Но это Эллисон Браун.

— Вы абсолютно уверены? — спросил Селби.

— Вполне уверена, и если у этого человека была грушевидная черная родинка под левой лопаткой, то я абсолютно уверена.

Селби не мог сдержать волнения, когда сказал:

— Это должно изменить ход дела, мисс Эйерс… Это… это много значит для меня.

— Для меня это тоже много значит…

Селби положил снимки обратно в портфель, посмотрел на нее, а затем медленно и задумчиво произнес:

— Клянусь Богом, вы правы.

— Спасибо, — сказала Кармен.

В течение нескольких секунд Селби, нахмурившись, в молчаливой задумчивости смотрел на ковер.

— Послушайте, — заговорил он наконец, — я попытаюсь оставить вас в стороне. Думаю, мне это удастся.

— Еще раз спасибо.

Селби продолжил:

— Его вдова задержана как важный свидетель. При ней ребенок. Она, конечно, знает о родинке. Я мог бы поставить ее на свидетельское место и прямо задать вопрос. Но если она станет отрицать, что у него была такая родинка, я окажусь в ужасном положении. Я не могу подвергать сомнению ее показания, потому что она — мой собственный свидетель. Я ставлю себя под удар с точки зрения закона. И у меня нет никого, кто поставил бы под сомнение ее свидетельство. Но теперь, если бы я мог воспользоваться вашими показаниями, я бы откровенно сказал ей, что у меня есть свидетель, которого я пока не вызываю, но, если она солжет относительно такого важного пункта, ее обвинят в клятвопреступлении. Я думаю, этого будет достаточно для установления личности убитого.

— И тогда мне не придется идти на свидетельское место?

— В этом случае — нет, — подтвердил Селби.

Кармен обратилась к Сильвии:

— Но вы представляете газету, мисс Мартин?

— Газета не скандальный листок. У меня нет слов, чтобы выразить, как много вы сделали для нас, в особенности для мистера Селби. Можете рассчитывать на меня. Я не пророню ни слова, если только вас не вызовут в качестве свидетеля, и, держу пари, если Дуг Селби говорит, что без крайней нужды не вызовет вас на свидетельское место, то он перевернет небо и землю, чтобы так и случилось, — сказала Сильвия уверенно.

Секунду или около того Кармен Эйерс задумчиво созерцала стакан, который держала в руке, потом, облегченно вздохнув, медленно заговорила:

— Я очень переживала из-за Эллисона Брауна. Естественно, я не подозревала, что он Джон Берк, и не знала, что он женат. В конторе действительно было такое правило, что мы ни в коем случае не должны были встречаться с нашими клиентами. Эллисон Браун поймал меня днем в одну из суббот, когда я была в очень подавленном настроении. Не знаю, было ли это намеренно или он просто обедал в том же ресторане, где бывала и я по субботам. Я думаю, что он следил за мной. Как бы то ни было, мы познакомились. Он был остроумен, весел, сказал, что ему хотелось бы как-то убить субботний день, и предложил поехать на пляж.

Было чертовски жарко. Из пустыни дул восточный ветер. Делать мне было нечего и идти некуда. Я всегда возмущалась этим правилом нашей конторы. Ведь я отдавала ей все свои силы, и какое она имела право распоряжаться моей личной жизнью?