Прокуроры двух эпох. Андрей Вышинский и Роман Руденко

В сентябре 1955 года Генеральный прокурор поддерживал государственное обвинение еще по одному громкому делу. Суду Военной коллегии были преданы бывшие грузинские «друзья» Берии — Рапава, Рухадзе, Церетели, Савицкий, Кримян, Надария, Хазан и Парамонов. Процесс проходил в Тбилиси. Руденко требовал смертного приговора для семи подсудимых. Суд к этой мере наказания приговорил шестерых, Парамонова и Надария — соответственно к 25 и 10 годам исправительно-трудовых лагерей.

В апреле 1956 года открылось судебное заседание в Баку. Военная коллегия Верховного суда СССР слушала дело по обвинению «соратника» Берии — бывшего первого секретаря ЦК компартии Азербайджана и председателя Совета Министров республики М. Д. Багирова. Вместе с ним на скамье подсудимых оказались еще пятеро руководителей органов внутренних дел Дагестана, Армении и Азербайджана. Расследование проводила Главная военная прокуратура. Обвинение на процессе поддерживал Генеральный прокурор Руденко. «За нарушения социалистической законности», допущенные в годы массовых репрессий указанными лицами, Военная коллегия приговорила четверых виновных, в том числе Багирова, к расстрелу, а остальных — к 25 годам лишения свободы.

Глава третья

Начало перемен

В Прокуратуре Союза ССР Р. А. Руденко пришлось расчищать «авгиевы конюшни», в которые фактически превратились органы правопорядка, да и сама законность в стране. Сталинскому беззаконию и произволу надо было поставить надежный заслон. Именно Роман Андреевич начал восстанавливать в правах прокурорский надзор после долгих лет диктатуры и произвола. И не просто восстанавливать, а создавать гарантии «социалистической законности», соответствующей духу перемен. В своих речах и выступлениях он всегда подчеркивал необходимость единства, обязательности советских законов для всех, недопустимость противопоставления законности и целесообразности, неразрывную связь законности с нормами социалистической морали. Эти идеи он проводил в жизнь, конечно, в тех пределах, которые допускались политическим руководством страны.

Одновременно решались кадровые вопросы.

Руденко, как правило, своих заместителей, а также начальников управлений и отделов, считавшихся старшими помощниками Генерального прокурора, подбирал лично. Конечно, приходилось считаться и с ЦК партии, в первую очередь с отделом административных органов, откуда ему тоже «поставляли» кадры руководящих работников. При нем в центральном аппарате установилась довольно основательная стабильность в кадровом составе, чехарда, происходившая в предыдущие годы, прекратилась. Люди почувствовали себя уверенней и спокойней. Своих заместителей он менял нечасто, в основном при уходе их на пенсию либо переходе на другую руководящую работу. Достаточно отметить, что при нем почти четверть века первыми заместителями Генерального прокурора были только четверо: П. В. Баранов, А. Н. Мишутин, М. П. Маляров и А. М. Рекунков. Все они — люди неординарные, прошедшие хорошую прокурорскую выучку на разнообразных должностях, включая самые низшие, то есть начинали со следственной работы в районах или помощниками прокурора, а затем шаг за шагом поднимались по службе, получая по праву чины и награды. Некоторые прошли суровую армейскую школу во время Великой Отечественной войны на прокурорских или командирских должностях. Другими словами, никто из них не был случайным человеком в органах прокуратуры.

Первым, кому Руденко предложил пост своего основного заместителя, был прокурор РСФСР Павел Владимирович Баранов. По свидетельству С. В. Тюрина, именно к нему поехал Руденко сразу после своего назначения на должность Генерального прокурора СССР. «Этот жест уважения был по достоинству оценен», — пишет Тюрин. И действительно вскоре, 13 апреля 1954 года, Баранов переместился с Кузнецкого моста, где располагалась Прокуратура РСФСР, на Пушкинскую улицу, в дом 15 а, и занял кресло первого заместителя Генерального прокурора СССР.