Пропавшая икона

Он не заметил бы фигуру у въезда во двор, если бы человек не пошевелился. Королев уловил лишь быстрое резкое движение в темноте. Когда он присмотрелся, закрываясь рукой от света фонаря и глядя чуть в сторону от источника движения, как учили на войне, то смог рассмотреть какой-то силует. В полукруглой арке он увидел хаотичный рисунок следов на земле. Если кто-то наблюдал за домом, наверняка холод заставил его пританцовывать и постукивать ногой об ногу, чтобы согреться. «Наверное, сложно разглядеть что-то в темной квартире», — подумал Королев. Хотя свет из коридора мог облегчить эту задачу, когда он заходил. Глаза неизвестного наверняка уже привыкли к темноте, и он не станет смотреть на фонарь, который может его ослепить. Скорее всего, сейчас он смотрит на Королева, освещенного серебристым светом уличного фонаря. В темноте кто-то снова пошевелился, и Королев решил спуститься вниз, чтобы разобраться с ночным наблюдателем. Но потом передумал. Он не хотел на данном этапе знать, кто за ним следит, — во всяком случае, хорошо, что пока за ним только наблюдают, а не отправляют в Бутырку.

Он не стал зажигать свет и разделся в темноте. Прежде чем отправиться в постель, он подпер дверь стулом и положил под подушку «вальтер».

Эта работа утомляла, изматывала, а отсутствие нормального ночного сна в течение недели еще больше усугубляло ситуацию. Конечно, после возвращения с работы все устают, а сейчас загрузка стала больше обычной. Было совсем тяжело. Если бы после работы можно было лечь и отключиться, но человек ведь не электрическая лампочка. Он не может просто щелкнуть выключателем и вырубиться. Ему нужно время, чтобы адаптироваться к конкретной ситуации. Вот как сегодня. Между тем, что произошло в пустом доме, и уютной тишиной квартиры разница была колоссальная. Поэтому теперь ему придется долго засыпать. Придется ждать, пока наконец придет сон. Надо набраться терпения. С годами он все больше и больше привыкал к ночной работе. Приходилось. Обычно работать нужно было после полуночи. Это время подходило идеально. В это время люди были меньше всего готовы ко всякого рода неожиданностям — их тело и мозг отдыхали. Но он и сам был живым человеком, и ему приходилось собирать все силы, чтобы быть начеку, быть жестким и демонстрировать свою власть заключенному, когда сам он уже был на исходе сил. По окончании дела, каким бы уставшим он себя ни чувствовал, трудно было переключиться. Его отвозили домой — берегли его силы, — и ему даже удавалось вздремнуть в машине, но такое случалось крайне редко. Как правило, он смотрел сквозь окно в пустоту улиц и думал о человеке, которого только что сломал.