Пропавший герой

– Спасибо, Аннабет. – Он взглянул на снимки из фотобудки у себя в руке. – Так… ты сказала, что быть ребенком Зевса опасно. Что произошло с Талией?

– О, она в порядке. Она стала охотницей Артемиды, одной из служанок богини. Они странствуют по всей стране и убивают чудовищ. В лагере они редкие гости.

Джейсон покосился на огромную статую Зевса. Неудивительно, что Талия спала в этой нише. Во всем домике лишь здесь ты находился вне поля зрения хиппи Зевса. Но даже этого оказалось недостаточно. Она предпочла поклоняться Артемиде и присоединиться к группе охотниц. Талия не захотела оставаться в этом храме с холодными сквозняками наедине с двадцатифутовым отцом – отцом Джейсона, – сердито взирающим на нее сверху вниз: «Я скормлю тебе разряд!» Джейсон хорошо ее понимал. А эти охотницы, случайно, парней к себе не берут?

– А кто этот парень на фотке? – полюбопытствовал он. – С соломенными волосами?

Аннабет заметно напряглась. Он явно затронул больную тему.

– Это Лука, – ответила она. – Он мертв.

На этом Джейсон решил закончить расспросы, хотя по тону Аннабет предположил, что Перси Джексон, возможно, не единственный, кто ей когда-то нравился.

Вместо этого он принялся внимательно рассматривать лицо Талии. Его не оставляло ощущение, что снимок для него важен. Словно какая-то мысль крутилась на краю сознания и никак не позволяла ухватить себя за хвост.

Джейсон чувствовал странную связь с этой дочерью Зевса. Она смогла бы понять его растерянность, возможно, даже ответить на какие-то вопросы. Но был и другой голос в его голове, настойчиво шепчущий: «Опасность. Держись подальше».

– Сколько ей сейчас? – спросил Джейсон.

– Трудно сказать. Какое-то время она была деревом. Теперь она бессмертна.

– Что?

Должно быть, выражение лица у него сделалось еще то, потому что Аннабет засмеялась:

– Не волнуйся, это не обязательно судьба всех детей Зевса. Долгая история, но… на какое-то время она выбыла из строя. Если бы не это, ей бы сейчас было за двадцать, а так она выглядит, как на этом снимке, то есть… ну, примерно твоего возраста. Пятнадцать или шестнадцать?

Внезапно Джейсон вспомнил слова волчицы. Не успев толком все обдумать, он спросил:

– Какая у нее фамилия?

Аннабет поморщилась:

– Она редко ею пользовалась, если честно. Только когда это было совершенно необходимо, она называла фамилию мамы, но они не ладили. Талия очень рано убежала из дома.

Джейсон молча ждал.

– Грейс, – сказала Аннабет. – Талия Грейс.

Пальцы Джейсона онемели. Снимки спланировали на пол.

– Ты в порядке? – спросила Аннабет.

Обрывок воспоминания – крошечный осколок, забытый Герой. Или она специально его оставила, чтобы он вспомнил эту фамилию и понял, какие страшные, немыслимые опасности буду ожидать его, если он продолжит копаться в своем прошлом?

«Ты должен быть мертв», – сказал Хирон. Не потому, что Джейсон был одиночкой, выжившим, несмотря на микроскопические шансы. Просто Хирону что-то известно – что-то о семье Джейсона.

Слова волчицы из сна обрели смысл, он наконец понял ее шутку. И почти услышал рычание смеющейся над ним Лупы.

– Что такое? – не унималась Аннабет.

Джейсон не мог хранить такую тайну. Она его разорвет, к тому же ему нужна помощь Аннабет. Если она знает Талию, то сможет что-то ему посоветовать.

– Поклянись, что никому не скажешь.

– Джейсон…

– Поклянись, – настаивал он. – Пока я не выясню, что происходит и что все это значит… – Он потер выжженные татуировки на своем предплечье. – Тебе придется хранить это в тайне.

Аннабет помедлила, но в итоге любопытство победило:

– Хорошо. Пока ты мне не разрешишь, я никому не передам твои слова. Клянусь рекой Стикс.

Загрохотал гром, еще громче, чем обычно в домике.

«Ты наша спасительная благодать», – прорычала волчица. Благодать. Grace.

Джейсон подобрал с пола фотографию.

– Моя фамилия Грейс. А это моя сестра.

Аннабет побледнела. На ее лице отрицание боролось с недоверием и злостью. Она думала, что он врет. Это не могло быть правдой. И часть его тоже так думала – но стоило ему произнести эти слова, и он тотчас в них поверил.

Внезапно входные двери распахнулись, и внутрь вбежала дюжина ребят, возглавляемая лысым сыном Ириды Бутчем.

– Скорее! – воскликнул он с выражением то ли восторга, то ли страха на лице. – Дракон вернулся!

15

Пайпер

Проснувшись, Пайпер первым делом схватилась за зеркальце. Их в домике Афродиты было предостаточно. Она села на койке, взглянула на свое отражение и застонала.

Она все еще чертовски прекрасна!

Что она только не пробовала после костра – лохматила волосы, смывала макияж, рыдала до красных глаз. Ничего не помогало. Волосы сами собой возвращались в идеальную прическу. Макияж волшебным образом восстанавливался. Глаза напрочь отказывались опухать или воспаляться.

Она бы с радостью во что-нибудь переоделась – было бы во что. Соседи по домику Афродиты предлагали ей свою одежду (посмеиваясь за ее спиной, она в этом не сомневалась), но каждый вариант был еще моднее и нелепее того, что на ней уже было.