Пропавших без вести – не награждать!

– А как же западные украинцы? – возразил кто-то. – Они когда на своем языке быстро говорят, то ни слова не поймешь.

– И понимать ничего не надо, – раздался голос Кабо. – С развитием социализма языковые преграды между людьми будут устранены и так называемые «национальные» языки отойдут в прошлое. Раньше считалось, что единым языком при социализме будет эсперанто, но с середины 1920-х годов партия приняла решение считать языком межнационального общения русский язык.

– Товарищ Кабо, – оживились краснофлотцы, – а когда немцев победим, то и они будут по-нашему говорить? Все нации будут русский язык учить?

– Хватит болтать! – прервала начавшийся балаган Кабо. – Достали конспекты и запишем тему сегодняшнего занятия: «Закономерное стирание различий между городом и деревней как следствие развития социалистических отношений на селе». Чук, Иванов, Грин! Если вы неграмотные, то это не значит, что вы должны сидеть сложа руки. Гагин, раздай им по листу бумаги, пусть переписывают буквы с плаката.

В конце лекции десантник Иванов, прикидываясь простачком, спросил:

– Товарищ Кабо, скажите, а после победы коммунизма женщины будут больше на вас похожи или на здешнюю повариху?

В ленинской комнате все замерли, ожидая ответа, но для Кабо такие вопросы были не впервой.

– Главное, Иванов, – веско сказала она, – чтобы мужчины на тебя похожими не были, а то никакой коммунизм не построим. Всем встать. Смирно! Занятия окончены.

Поварихи на теплоходе не было, а была камбузная рабочая Глафира Короткова, высокая крепкая женщина лет сорока. Как понял Лоскутов, она доводилась родственницей капитану сухогруза и была в плавании уже не в первый раз.

С прогулки по палубе в каюту вернулся Монгол.

– Я уже в который раз убеждаюсь, что кличку себе надо выбирать самому. Ты представляешь, солдаты придумали Геку новое имя – теперь он Геккон.

– Гек не обиделся?

– Да нет. Я сказал ему, что «геккон» в переводе с латинского значит «маленький злобный змей». Вполне нормальное имя с тунгусской точки зрения. Вот Серапион – имя не очень…

Лоскутов обернулся на Монгола, но тот уже крепко спал, вытянувшись на шконке.

Глава 2

При рождении Монгола назвали Серапионом. На столь тяжелом имени, не имеющем уменьшительно-ласкательной формы, настоял его отец, желчный мстительный человек.

Шли годы. Мальчишка рос, отец ушел к другой, мать сошлась с плотогоном из соседнего района. В 10 лет Серапион заблудился в лесу. Поняв, что засветло ему не удастся найти обратную дорогу, мальчик набросал в яму у корней старой сосны лапника и уснул.

Среди ночи он проснулся. Стало холодно и страшно: ночной лес был полон зловещих звуков. Казалось, что из темноты за ним кто-то наблюдает, готовится напасть. Серапион нащупал палку, которую загодя положил рядом с собой.

– Просто так я не дамся, – прошептал он.

– Палка не поможет тебе, – сказал незнакомый голос.

Мальчик приподнялся из ямы. Осмотрелся. Никого вокруг не было.

– Ты кто? – спросил Серапион. – Где ты прячешься?

– Я дух Леса, – мальчик отчетливо услышал, как в лесу зашуршали листья на деревьях, словно кто-то огромный, гораздо больше колхозного быка, ломая ветки, из чащи шел к нему.

– Я везде и нигде, – шуршание листьев прекратилось. – Почувствуй меня!

Невидимая теплая ладонь прикоснулась к щеке Серапиона.

– Ты бог, о котором говорят в церкви? – с надеждой спросил мальчик. – Ты поможешь мне выбраться отсюда?

– Я не бог, – ответил голос совсем близко. – Это я заплутал тебя в лесу. Без меня ты бы уже давно вышел к деревне.

– Зачем ты это сделал? – Серапион совсем не боялся духа Леса. Почему? Сам не знал.

– Сейчас ты уснешь, и во сне мой проводник приведет тебя в одно место. Ты должен запомнить это место на всю жизнь, пока не свершится то, что должно свершиться.

– Ты еще придешь ко мне? – с надеждой спросил Серапион.

– Приду, когда наступит время. А сейчас погружайся. Погружайся. Спи и ничего не бойся. Я буду с тобой до самого пробуждения. Погружайся в сон. Погружайся. Погружайся…

Теплое дыхание духа Леса усыпило Серапиона. Но он не уснул, а погрузился в сон, погрузился, как вошел в другой мир.

В другом мире он очутился на лесной тропинке. Сквозь кроны деревьев пробивалось дневное солнце. Дул легкий ветерок, пели птицы. Не успел Серапион опомниться, как к нему подбежала серая белка с рыжим хвостом. Белка ловко забралась к нему на плечо и сказала:

– Я буду показывать тебе дорогу. Сейчас иди прямо по тропинке и никуда не сворачивай.

По пути им встретилась огромная одинокая гора, вершина которой была покрыта снегом. У подножия горы сновали силуэты прозрачных людей.

– Кто это? – спросил мальчик.

– Это души умерших тунгусов собрались у священной горы Актау. В день летнего солнцестояния они вознесутся на небо и начнут свой долгий путь к звездам.

К вечеру они подошли к поросшему лесом горному хребту, по извилистой узкой тропинке забрались на пологое плато у обрывистого края скалы. Мальчик осмотрелся. С трех сторон плато окружал густой мрачный лес, с одной стороны – неприступная скала с широкой белой кварцевой прожилкой.