Пророчество королевы Севера

— Прошлой ночью я бы так не сказал.

— Это было исключение.

— Так зачем же мы вместе?

Он отпустил ее лицо, но она не двигалась, смотрела на него...

— Потому что у меня никого нет, кроме тебя, — Кавада ответила очень тихо.

Он не пошевелился. Просто сказал:

— Иди ко мне.

Она встала и начала раздеваться перед ним, как вчера.

— Если хочешь, можешь потушить свечи.

— Они мне не мешают, — женщина повела белыми плечами.

Какая она все-таки красивая... Нет, она красивее Вероники.

— А тебе?

 — Что мне? — погрузившись в прошлое, он не понял, о чем она говорит.

— Тебе мешают свечи?

— Нет. Мне мешают зеркала.

— Здесь нет зеркал.

— Глаза...

Теперь пришла ее очередь не понять:

— Что глаза?

— Я отражаюсь в твоих глазах.

В ее взгляде промелькнуло что-то... Между бровями наметилась морщинка.

— Я... боюсь себя... — зачем он это сказал? Или это не он сказал? Что в нем это сказало?

Ее глаза распахнулись широко-широко... Как хорошо, что она никогда не улыбается. Он ненавидел улыбки, особенно обращенные к нему. Кавада вдруг легко коснулась его висков, провела по нижней челюсти... В ее глазах не было страха.

— Бедный мой...

Он не мог больше этого выдержать, он не мог видеть себя в ее глазах. Резким движением Тарис сбил свечу, и она, упав, тут же погасла, раскатившись по полу множеством искр. Через приоткрытые ставни вливался лунный свет. Но там, где была постель, было совершенно темно. Удивительно, но женщина не вздрогнула.

— Кавада, — прозвучал в темноте его взволнованный голос, — Кавада, пожалуйста, люби меня... как вчера. Мне так... плохо.

И не поверил своим ощущениям: она целовала его лицо.

Тарис проснулся утром и сразу понял, что что-то не так. Обычно Кавада просыпалась первой и тут же уходила, буквально ускользала. И спала она всегда спиной к нему. Сейчас ее голова лежала на его плече, а рука на груди. По ее дыханию он понял, что женщина уже не спит.

— Ты проснулась?

— Да.

— Почему ты не ушла?

— Когда? Вообще или сейчас?

— Вообще.

— В бордель? На улицу? Там будет еще хуже... Мне некуда идти...

— Сейчас?

 — Не хотела...

— Тебе нравилось... втроем?

— Нет.

Боги, они разговаривали... Они никогда не разговаривали раньше. — Почему ты молчала?

— Меня так воспитали... молчать, что бы ни случилось.

— Но что-то случилось...

— Да.

— Что?

— Я взяла служанку...

— Объясни... — он не понимал... Он хотел понять.

— Это первое решение, которое я приняла в своей жизни.

— Неправда. Ты пыталась покончить с собой.

— Да... но испугалась, поэтому до сих пор жива. Я всегда боялась, всего... до вчерашнего дня.

— Что случилось вчера?

— Я взяла служанку...

Их разговор описал круг. Он обязан был понять.

— Ты разговаривала с Варгом.

Это не был вопрос, но Кавада ответила:

— Да.

— И что он тебе сказал?

— Что к нам не может пристать никакая грязь, пока то, что составляет наше «я», живо... Надо только суметь его в себе обнаружить...

Они помолчали.

— Если тебе когда-нибудь не будет нравиться то, что я буду делать, скажи мне. Хорошо? — произнеся эти слова, Бен погладил ее по волосам. — Хорошо, — и после паузы она добавила: — Ты любишь меня?

— Нет.

— Так почему ты со мной?

Он долго не отвечал.

— Потому что у меня никого нет... кроме тебя, — Тарис приподнялся на локте и повернул лицо Кавады к себе. — Открой глаза.

— Нет.

— Почему?

— Ты не любишь смотреть в зеркала.

— Я хочу видеть твои глаза. И потом, мне надо начать привыкать к моему лицу... наконец-то. Вернее, к тому, что от него осталось.

Женщина открыла глаза. Граф рассматривал свое отражение в них... О боги, как он страшен. Удивительно, что она перестала его бояться.

— Не бойся, — Кавада улыбнулась. — Ты не страшен, ты красив.

— Ты издеваешься надо мной?

— Нет. Я так действительно думаю. Ты не потерял себя. Ты берешь к себе в постель двух женщин, и тебе наплевать, что одна из них королева... и может быть, обе этого не хотят. Потому что ты так хочешь. Ты можешь убить детей на глазах всего города, и тебе все равно, что о тебе подумают. Потому что считаешь, что так должно быть. Ты живешь по своим законам... Никогда не пьешь лишнего, но не откажешься от хорошего вина. Ты сурово тренируешь свое тело и в то же время любишь нежиться в постели и теплой ванне. Ты много не ешь, но всегда берешь лучший кусок. Ты нежен с женщинами, и они против своей воли дают тебе все, что ты хочешь, а ты хочешь всегда так много. Ты наслаждаешься жизнью и не уважаешь ее одновременно. Ты остался собой... Ты не добр и не благороден, но ты красив в своей силе, в своей независимости. Ты как одинокий демон — никто не может к тебе приблизиться. Ты совершенно особенный, не такой, как все... Твое лицо было красивым?

— Да.

— Не бойся себя. Ты не изменился. Ты остался собой. Ее глаза закрылись, когда он поцеловал ее... 

Глава двенадцатая

 ВАРГ СТАНОВИТСЯ ВЕТРОМ