Пророк

Маленький переносной телевизор стоял на верстаке, холодный, тихий и безжизненный, уставившись в пустоту мертвым глазом: ему было нечего сказать, нечего сообщить, и никто не смотрел его.

Но в мастерской все равно царила теплая и радостная атмосфера, когда Джон с Карлом принялись обшивать каркас маленькой шлюпки судовой фанерой. Они разговаривали за работой - иногда о важных делах, иногда о разных пустяках, часто смеялись, порой даже спорили, но они разговаривали и работали вместе все утро.

Вечером того же дня Джон сидел за своим компьютером в шумном отделе новостей, пытаясь довести до ума сценарий семичасового выпуска. Хотя некоторые сюжеты казались слишком многословными и растянутыми, Джон решил оставить все как есть: он не мог сосредоточиться на работе, не находил сил возиться со сценарием дальше. Он неотступно думал о Брюверах, о том, как там у них идут дела.

Карл в это время занимался лодкой - и пока подгонял друг к другу и сажал на клей фанерные листы, думал о работе. Но как только он закончил и зажал фанеру струбцинками, мысли его сразу же обратились к Брюверам. Ну давай, Дин, не подкачай!

Брюверы только что закончили обедать. Дин и дети в восемь рук перемыли и убрали на место всю посуду, и теперь в доме стало относительно тихо и спокойно. Дин села в кресло Макса, рядом со стоящим на тумбочке телефоном. Лесли уже дала ей номер Шэннон вместе с номером своего абонемента на пользование междугородным телефоном, и Дин нацарапала их в самом верху страницы со своими заметками.

- Я так и не знаю, что говорить, - сказала она, недоуменно покачав головой.

- Не волнуйся, детка, - сказал Макс. - Ты мама Энни. Просто помни это, и слова сами придут.

- Я знаю, что Джон, Карл и миссис Баррет все молятся за вас, - сказала Лесли. А потом добавила: - И я тоже.

- О Иисус, - произнесла Дин, подняв глаза к небу. - Я тоже молюсь. Помоги мне сделать все правильно.

Она взяла трубку и начала набирать номер. Автоответчик попросил Дин назвать номер абонемента, и она прочитала его, заглядывая в записи.

Короткая пауза.

- Длинные гудки, - доложила Дин. Щелчок.

- Алло?

"0'кей, - сказала себе Дин. - Теперь все зависит от тебя".

- Здравствуйте, это Шэннон?

- Нет, это ее соседка комнате.

- О... а Шэннон может подойти к телефону?

- Подождите минутку. - И девушка сказала в сторону: -Шэннон, это тебя.

- Алло? - послышался в трубке другой голос.

- Алло... Шэннон?

- Да, я.

- Шэннон, меня зовут Дин Брювер. Я мать четверых детей... Вернее, у меня было четверо детей, сейчас осталось только трое... - Дин поколебалась - словно новичок парашютист у открытой двери самолета перед первым прыжком. - Шэннон... я понимаю, вы меня не знаете, но... - Больше ей ничего не оставалось сказать, кроме Правды. Дин возвела глаза к Небу и заговорила: - Шэннон, у меня было четверо детей, но моя старшая дочь Энни, семнадцати лет, умерла после аборта, который ей сделали в Женском медицинском центре, - в той клинике на Кингсли -авеню. И я... -У Дин тряслись руки, и голос начал дрожать. - В общем, Энни умерла в мае. Двадцать шестого мая. И я не собираюсь...Алло, вы слушаете меня?

Молчание. Дин посмотрела на Макса и Лесли встревоженным взглядом.

- Шэннон?

Голос Шэннон прозвучал еле слышно:

- Где она умерла?

- В больнице.

Казалось, Дин попала в самую точку. Некоторое время Шэннон молчала, тяжело дыша в трубку. А потом проговорила:

- О Господи...

- Шэннон? Милая, вы еще слушаете меня?

- Извините, повторите, пожалуйста, ваше имя.

Дин Брювер. Моего мужа зовут Макс, а нашу дочь звали Энни.

- Миссис Брювер... что они сделали с ней?

- Ну...

- Она умерла от кровотечения?

- Нет. Они... полагаю, они слишком спешили. Они оставили в матке части зародыша и прорвали стенку матки. У Энни началось общее заражение крови, и она умерла.

Шэннон говорила сдавленным, прерывистым голосом. Вероятно, она плакала.

- Откуда вы узнали мой номер телефона?

Дин на миг замялась, но потом вспомнила слова Джона:

"Просто скажи ей Правду" и решила так и поступить.

- Шэннон, мы с мужем пытаемся выяснить, что произошло с Энни и кто виноват в случившемся, и два хороших человека с телевидения, с Шестого канала, помогают нам. Мы только вчера вечером достали подлинное заключение о вскрытии тела Энни, и это первое серьезное доказательство, которое мы получили. Сотрудники клиники отказываются разговаривать снами - они скрывают истинные факты.

- Шестой канал?

- Да, именно. Они знают, что в клинике творится что-то неладное, и помогают нам.

- Мне звонила некая Лесли Олбрайт несколько дней назад.

Дин заметила встревоженное выражение на лице Лесли, засомневавшейся в необходимости говорить правду и только правду, но она собиралась победить или умереть.

- Да. Лесли сейчас находится здесь - сидит рядом.

- Но... она говорила, что хочет сделать сюжет обо мне как о первой стипендиатке фонда Хиллари Слэйтер. На это Дин не нашлась что ответить.

- Может, вы хотите поговорить с ней? Шэннон заколебалась.

- Может, вы спросите ее лично, и она все объяснит вам?

- Хорошо.

Дин передала трубку Лесли.

- Здравствуйте. Это вы звонили мне?