Прощай, моя красотка

Он положил дубинку на стол перед собой. У него была улыбка замороженной рыбы. Его длинные пальцы шевелились, как умирающие бабочки.

- Пистолет, пожалуйста, - еще ласковее сказал он. - Я настоятельно рекомендую...

- Который час, надзиратель?

Он немного удивился. Часы уже были на моем запястье, но они остановились.

- Почти полночь, а что?

- Какой день?

- Конечно же, воскресенье, мой дорогой сэр. Я старался думать и держал пистолет так близко от доктора, что он мог бы попытаться схватить его.

- Прошло 48 часов. Не удивительно, что у меня были припадки. Кто привез меня сюда?

Он уставился на меня, и его левая рука начала подбираться к пистолету. Он, наверное, принадлежал к ассоциации блуждающих рук. Девочки могли бы с ним неплохо провести время.

- Не заставляйте меня сердиться, - проговорил я. - Не заставляйте меня утратить мои светские манеры и безупречный английский. Сейчас же расскажите, как я сюда попал.

Он был мужественным. Он рванулся за пистолетом. А я отдернул руку и положил ее на колени, еще крепче сжав пистолет.

Он покраснел, схватил бутылку виски, налил себе и быстро выпил. Глубоко вздохнул, и брезгливая дрожь передернула его. Вкус виски ему не понравился. Наркоманам не нравится спиртное.

- Как только вы выйдете отсюда, вас арестуют, - резко сказал он, - Вас поместил сюда блюститель порядка.

- Блюститель порядка не сможет этого сделать. Это его немного озадачило. Лоб наморщился. На желтоватом лице отразилась тяжелая умственная работа. - Взболтайте и налейте еще, - посоветовал я, - Кто поместил меня сюда? Когда и зачем? Я очень зол сегод - У вас наркотическое отравление, - холодно сказал он. - Вы чуть не умерли. Я должен был три раза давать вам дигиталис. Вы дрались, вы кричали, вас надо было привязать, - его речь была такой быстрой, что, казалось, слова сами выскакивали изо рта. - - Вы сказали, что вы, доктор. Доктор-медик?

- Конечно. Я - доктор Зондерборг, как я уже сказал.

- Вы не кричите и не деретесь, когда у вас наркотическое отравление, доктор. Вы просто лежите в коме. Проделайте еще и снимайте сливки, пожалуйста. Меня интересует только они. Кто притащил меня в ваше веселое заведение?

- Но...

- Никаких "но". Я сделаю из вас мокрую курицу, утоплю в бочке мальвазии. Или предпочитаете другой сорт? Впрочем, я бы сам отказался утопиться в вине. Шекспир знал толк в выпивке. Давайте примем еще лекарства, - я взял его стакан и налил еще парочку - Какая полиция?

- Естественно, полиция Бэй Сити, - его беспокойные желтые пальцы вертели стакан. - Вы же в Бэй Сити.

- О, а у полицейского было имя?

- Сержант Галбрейт. Он иногда патрулирует. В пятницу вечером Галбрейт вместе с другим полицейским обнаружил вас на улице в полубессознательном состоянии. И привел вас сюда, потому что было недалеко. Я подумал, что вы - наркоман, принявший слишком бол - Хорошая история. Не подкопаешься. Но зачем держать меня здесь?

Он развел беспокойными руками.

- Я говорил вам много раз, что вы были больны, да и сейчас еще не здоровы. Что бы вы сделали на моем месте? Мне приказали.

- Тогда я должен вам заплатить.

- Конечно, - он пожал плечами. - Двести долларов. Я немного отодвинулся вместе со стулом назад.

- Дешевле пареной репы. Попробуйте взять эти деньги.

- Если вы уйдете отсюда, - резко заявил он, - вас сразу же арестуют.

Я встал, наклонился к его лицу и проговорил в него:

- Не за то, что я уйду отсюда, Карлофф, не за то. Откройте стенной сейф! Он быстро встал.

- Вы зашли слишком далеко.

- Вы не откроете его?

- Скорее всего, я не открою.

- А я держу пистолет в руке. Он улыбнулся, слабо и печально.

- Ужасный большой сейф, - сказал я. - Новый, наверное. А это прекрасный пистолет. Вы не откроете? Ничего не изменилось в его лице.

- Черт возьми, - сказал я. - Когда у тебя в руке пистолет, то люди делают все, что ты им скажешь. На этот раз не срабатывает, не так ли?

Он улыбался. В его улыбке было садистское удовольствие. Я оперся о стол. Ноги скользнули назад. Мне становилось плохо.

Я шатался у стола, а он ждал, приоткрыв рот.

Я стоял, прислонившись к столу некоторое время, глядя ему в глаза. Когда я рассмеялся, улыбка упала с его лица, на лбу выступил пот.

- Пока, - сказал я. - Отдаю вас в более грязные руки, чем мои.

Входная дверь была открыта, я вышел и оказался в цветнике, обнесенном белым частоколом, и прошел через ворота. Дом оказался угловым. Холодная, безлунная ночь приняла меня в свои влажные объятия.

Табличка на углу говорила, что это Дескансо Стрит. Дома светились огнями. Сирен патрульных машин не слышно, На другом углу перекрестка табличка с надписью "Двадцать третья улица". Я пробрался на двадцать пятую и пошел в направлении к 800-м, номерам.

Я прошел уже довольно много, когда обнаружил, что все еще держу пистолет в руке. Сирен не было.

Я продолжал идти. Воздух приводил меня в чувство, но спиртное выветривалось, и мне становилось хуже. Вдоль улицы шли кирпичные дома, обсаженные елками, что более соответствовало Сиэтлу, нежели Калифорнии.