Прощание с Джоулем (СИ)

Случилось это так - когда поисковые работы по всему местному фронту были уже закончены и команды саперов уже сворачивали свое оборудование, один только Джоуль продолжал метаться по расположению и проявлять сильное беспокойство. Он все время крутился вокруг большого завала, состоящего из искореженных кусков старого бетона и массивных камней. Джоуль не отходил от этого завала, а если его отгоняли, он все время возвращался назад, а вернувшись, скулил, лаял, и скреб когтями по о камням, которые даже на взгляд опытного сапера выглядели вполне естественно и не вызвали бы у него никаких подозрений - вокруг было полно похожих завалов и все они выглядели очень естественно.

В результате Джоуль сорвал голос и уже не мог лаять или скулить, теперь он мог только хрипеть, а несколько позже даже перестал принимать пищу и сильно исхудал.

Наконец, один из старых саперов не выдержал мучений собаки и подогнал к камням минный разградитель с горизонтальным ножом. Разградитель столкнул два верхних камня и под ними сразу показался окрашенный "под базальт" гриб воздушного фильтра бункера глубокого залегания.

Все остальное было делом техники в прямом смысле этого слова и Джоуля больше не касалось.

Уже на следующий день после обнаружения бункера Джоуль мгновенно сделался главным героем местной передовой линии потому, что именно благодаря его настойчивости этот конкретный бункер не был пропущен саперами, и на фронте сразу было объявлено очередное бункерное перемирие, а затем начался и многодневный бункерный праздник.

И это была отнюдь не главная заслуга Джоуля перед окопниками. Дело в том, что он вообще мало чего пока боялся из-за своей молодости и веселого нрава, свободно гулял по окопам обеих сторон, и когда начиналось очередное столкновение или перестрелка, прекращал ее своим бесстрашным появлением прямо на линии огня.

Два или три раза Джоуль срывал своим появлением прямые директивы квадратных на начало очередного бессмысленного наступления. Стоило любому солдату перед началом атаки бросить в нейтральное пространство косточку, кусок мяса или специально заготовленную ранее тушку ящерицы, как Джоуль с радостным лаем бесстрашно бросался за ней прямо под расчехленные стволы пулеметов противника, чем срывал директиву квадратных и отменял атаку. Доходило до того, что теперь перед началом атаки бойцы с обеих сторон даже не заряжали оружие, настолько они были уверены, что их общий любимец, их ненаглядный Джоуль появится вовремя. И тот всегда появлялся. Под крики и свист солдат, он радостно метался по нейтральной полосе, заливисто лаял на обе стороны, игрался с косточками или тушками ящериц, которые буквально сыпались на него с обеих сторон, а иногда даже укладывался отдохнуть прямо между рядами колючей проволоки.

Часто, после срыва очередной директивы квадратных, Джоуль начинал бегать по окопам и в своей игривой манере приставать к солдатам, заглядывать к ним в глаза, ластиться и заигрывать с ними. Он словно бы хотел сказать им этими заигрываниями: "Не нужно ли вам от меня чего-нибудь еще, хомо? Если нужно, то не стесняйтесь, дайте мне знать немедленно и я сделаю для вас все, что смогу".

Если бы квадратные до сих пор получали подтверждения или рапорты об исполнении своих директив, то они, вероятно, скрипели бы сейчас зубами в своих боксах или лопались в них от злости и негодования. Но таких подтверждающих рапортов уже давно никто не отправлял, в этом заключалась сейчас тонкая игра высшего нагейного командования, и поэтому все оставались при своих жизнях, а роль Джоуля была чуть ли не ключевой в этой игре, и он с нею замечательно справлялся.

Постепенно за Джоулем закрепилась репутация главного фронтового миротворца и его горячо полюбили бойцы обеих армий. А ведь он был совсем молодой собакой и только начинал свою поисковую и боевую карьеру.

Всем было очевидно, что Джоуля ждет еще не один обнаруженный бункер глубокого залегания, и что еще множество директив квадратных будет им сорвано, а значит множество хомовеческих жизней будет длиться дальше во многом благодаря ему. Да ведь уже и сейчас, многие окопники с обеих сторон были обязаны Джоулю своими жизнями. Он точно имел хорошую перспективу получить свой личный алтарь еще при жизни и в самом начале своей карьеры.

Вот какую собаку выпало сопровождать Маю. Еще получая сопроводительные документы на Джоуля в полковой канцелярии, он подумал, что вся эта история - чья-то злая шутка, розыгрыш, прихоть какой-то безразличной к человеческой боли могущественной и злой сущности, или что-нибудь в этом роде. И еще он тогда подумал, что лучше бы ему поручили сопровождать на операцию Ома, Ампера или Рентгена - заслуженных фронтовых ветеранов.