Прошлая настоящая жизнь

– Голова кругом идет от этих парадоксов!

Ира поднялась, вытерла слезы и сказала:

– У нас не остается других вариантов. Надо ждать.

– Чего ждать? – Лида подняла на нее заплаканное лицо.

– Ждать и надеяться, что в заводоуправлении появится машина времени.

«Что-то Ирка с горя-то умишком помельчала».

– Да нет, Ир, поверь, это бесполезно. Ее некому сделать, Новиковы мертвы. Все, что остается, – это попытаться поговорить с единственным оставшимся человеком, кто может быть в курсе наших дел. Но лично я боюсь – никто ведь не знает, сможет и захочет ли он нам помочь. И что с нами случится, если он все-таки сделает нам «чик», пусть даже и под наркозом.

– А, это ты про лешего? Все-таки думаешь, что он лаборант Новикова?

– Мы про него ничего не знаем; даже то, что он лаборант, – это только твои домыслы, Вить. Он же и вправду страшный человек. Ведь не ради спортивного интереса он за нами гнался.

– Страшный человек, способный на… – Взгляд у Вити на мгновение стал стеклянным, но вот уже он вскочил с места. – Лид, а от чего умер Константин? Подвернутую руку ты заметила, а что еще? Кровь? В каком месте?

– Нет, крови точно не было. А ты сейчас о чем? Думаешь, что это леший мог Константина порешить?

– Кстати, маячки у всех с собой? – вдруг перескочил на другую тему Витя.

– Зачем тебе?

– А вам не кажется странным, что после того, как не стало обоих Новиковых, нас еще не отключили? Ведь я предположил, что этот леший хочет отключить нам взрослое сознание ради экономии. Так сейчас ему никто не мешает это сделать, но мы по-прежнему помним все. Значит, маячки пока не активированы.

– Если Константина убил леший, то что-то помешало ему отключить нас сразу? Или твоя теория несостоятельна. Или после того, как в доме побывала милиция, там все опечатано, поэтому он не может туда пробраться.

– Ха, чем помешали бы ему бумажки, приклеенные к косяку? Нет, в моей гипотезе какое-то допущение неверно. Надо думать. А лучше снова ехать в Щербинку. – Витя взглянул на Лиду.

– Снова? Я туда уже как на работу езжу. И что мы там увидим – как опечатана дверь?

– Ты сама сказала, что бумажки помешать не могут.

– Ты свихнулся? Никакого уважения к следственным мероприятиям! Войти, наследить, затоптать? Торопиться не надо. Мне сегодня в изостудию, спрошу Марка Маратовича, может, он что-то знает. Хотя он зимой на дачу вроде бы не часто ездит. Но как говорится, утопающий хватается даже за соломинку…

А Марк Маратович, оказывается, знал! И знал даже больше, чем могла себе представить Лида. Он поздоровался с ней и без всяких предисловий взволнованным шепотом сообщил:

– Лида, ты знаешь, сын Василия Ивановича, Константин…

– Да, я слышала. Мне так жаль.

– А ты была с ним знакома? Он же вот только-только вернулся, вроде из командировки. А тут такое несчастье. Врачи сказали, что это просто чудо, что такого не бывает, чтобы человек пролежал сутки после такого удара и выжил!

Перед взглядом Лиды стены вдруг покачнулись, все быстрее и быстрее заплясали в сумасшедшем хороводе, потом она словно сквозь вату услышала чей-то испуганный голос: «Врача, срочно, девочке плохо!» И навалилась милосердная темнота…

– Половое созревание, переходный период, могут быть вегетососудистые проблемы. Не надо так переживать. Раньше за ней ничего такого не наблюдалось? Ну и не страшно. Пусть денек отлежится… Хорошо-хорошо, до конца недели пусть в школу не ходит, справку сейчас выпишу, но это уже только для вашего успокоения…

Мама проводила участкового врача и вернулась к Лиде. Та лежала в кровати, но себя больной совершенно не чувствовала. Напротив, Лида чувствовала душевный подъем, который согревал внутри и освещал снаружи. Мама, заметив, что дочка улыбается, просветлела лицом.

– Ты как, детка?

– Мамочка, я тебе еще вчера сказала, что со мной все в порядке, что ничего страшного. Там, наверное, просто душно было, зря ты так напугалась, от этого еще никто не умирал.

«Не умирал! Не умирал! Господи, Константин жив! Значит, еще не все потеряно».

– Лида, я побежала на работу. Я отпросилась только на пару часов, а врач вон как долго не шла.

– Мамочка, беги и ни о чем не думай! Со мной все в порядке.

Мама убежала, а Лида подскочила к телефону. Уже полпервого, может, Витя дома? Нет, рано еще. Сегодня пять уроков, значит, ждать его можно только к двум. Как же тяжело без мобильных! Лиде снова захотелось поработать прогрессором, но, как устроен мобильный, она тоже не знала.

«Витька – поросенок, мог бы и сам позвонить, узнать, почему я сегодня не в школе», – думала Лида, гипнотизируя будильник. Гипнотизер из Лиды оказался некудышный, напрасно она таращила глаза – часы никуда не торопились. Но в половине второго наконец раздался звонок. В дверь. Громкость звонка осталась прежней, но Лида уже научилась не обращать на это внимания. За дверью стояли Витя с Ирой.

– Проходите и садитесь, – еле сдерживая рвущуюся на волю новость, сказала Лида. Но ее торжествующая улыбка не укрылась от внимательных взглядов друзей.

– А садиться зачем? У тебя такие сногсшибательные новости, что мы не устоим?