Прослушка. Перехват информации

Запрос о прослушке должен быть мотивированным. Если судье кажется, что оснований недостаточно, он может потребовать дополнительные материалы о деле. И если доводы ФСБ его не убедят, судья имеет право отклонить запрос. Но это по закону. А на практике суды почти всегда идут навстречу спецслужбам.

Системой СОРМ, как правило, пользуются лишь при расследовании резонансных преступлений, связанных с терроризмом, заказными убийствами или многомиллионными аферами. Технология выглядит так: расследующий конкретное дело сотрудник органов готовит документ, в котором детально обосновывает необходимость использования специальных технических средств в отношении конкретного гражданина. Непосредственный начальник сотрудника рассматривает это ходатайство и в случае своего согласия визирует бумагу.

Далее она следует по инстанции – к курирующему заместителю начальника управления. С двумя визами сотрудник отправляется к судье, который должен отдельно санкционировать прослушку каждого в отдельности телефонного номера, который надо поставить на контроль. С официальным постановлением суда на руках сотрудник едет в УОТМ.

Там документ принимают и передают оригинал постановления в адрес мобильного оператора. Документ в компании регистрируется и хранится не менее года. Оператор в свою очередь активирует аппаратуру СОРМ, производя аудиозапись по указанным в судебном постановлении номерам. Переговоры пишутся на жесткий носитель, который передается в установленном порядке в УОТМ.

Там он расшифровывается и выдается заказывавшему прослушку сотруднику либо на диске, либо в бумажном виде. Все полученные материалы прилагаются к расследуемому делу (уголовному или оперативному) и скрупулезно вносятся в его опись. По истечении срока действия решения суда прослушиваемый абонент отключается от СОРМ.

К этому можно добавить, что никто особенно не контролирует, получал ли сотрудник спецслужбы санкцию суда на прослушку или нет. Операторы связи, которые обязаны обеспечить ФСБ доступ к переговорам, не имеют права спрашивать у спецслужб судебные документы.

Подобные системы есть и в других странах: в Европе – Lawful Interception (LI), сертифицированная ETSI, в США – Communications Assistance for Law Enforcement Act (CALEA). Отличие нашего СОРМ – в контроле за исполнением функций. В США и Европе правоохранительный орган, чтобы получить требуемую информацию, должен предоставить оператору судебный ордер.

А в России сотрудник ФСБ в любой момент может подключиться к серверу оператора связи с пульта управления СОРМ по выделенному защищенному каналу и скачать необходимую информацию. Разрешение суда необходимо, но предъявлять его ФСБ не обязано. Дело в том, что этот ордер является предметом государственной тайны, права работать с которой у оператора связи нет.

Поэтому технически система устроена по-другому: в распоряжении ФСБ есть пункты управления (далее – ПУ) СОРМ, которые соединены по защищенному кабелю с серверами оператора. Операторы не имеют права знать, чьи переговоры или почту перехватывает спецслужба.

Чтобы поставить кого-то на прослушку, сотруднику спецслужбы достаточно ввести команды на ПУ СОРМ, который находится в здании регионального органа ФСБ. Эта система копируется по всей стране, и в каждом областном центре между местным управлением ФСБ и всеми региональными операторами проложены соединительные кабели.

Разница в том, что по европейскому стандарту «ETSI» (англ. European Telecommunications Standards Institute), от ПУ передается указание о постановке на контроль, т. е. оператор сразу знает, кто у него контролируется, а по по российским требованиям СОРМ оператор обеспечивает пропуск этой команды непосредственно в оборудование СОРМ, а сам не знает, кого в этот момент контролируют.

По сути, российский подход более гибкий, чем западный: чтобы добавить новые адреса или номера телефонов в СОРМ, ФСБ не нужно, как на Западе, заново проходить всю юридическую процедуру с пересылкой нового ордера оператору – надо лишь добавить требуемые данные на ПУ у себя в офисе.

Все остальные спецслужбы (ФСО, МВД, ФТС и др.) могут получить сведения от оператора только через ресурсы ФСБ и только по решению суда. Особенность российской СОРМ заключается в том, что оператор или провайдер не знает об объектах контроля ФСБ, никак не влияет на процесс контроля, а только предоставляет доступ к трафику.

Сегодня в Екатеринбурге мощности ФСБ позволяют слушать одновременно 25–50 тысяч абонентов, в Москве – в сотни раз больше. Основная проблема не в том, как записать информацию, а в том, как ее расшифровать и обработать. В ГУ МВД по Свердловской области, например, есть специальный отдел «аналитиков», которые заняты простой расшифровкой записанных разговоров, превращением аудио в текст.