Прости, я тебе изменил (СИ)

Я закинула в себя пару ложек картофельного пюре и половинку котлетки на пару, поцеловала Глеба на прощанье, а через десять минут уже садилась в такси.

Мыслей больше не возникало никаких. В голове образовалась пустынная пустота и эмоции все уже давненько иссякли.

Я словно действовала в режиме автопилота.

Такси уже подъезжало к территории больницы, когда мне на телефон поступил звонок. На экране высветилось "Макар".

И как же мне было боязно отвечать на него. Мало ли, какие новости могли мне преподнести.

— Да, я слушаю, — напряглась я всем телом и задержала дыхание, ожидая услышать чужой голос.

— Аль, — из динамиков донесся до неузнаваемости грубый голос, от которого каждая клеточка тела задребезжала.

И я сразу не признала бы, кому мог принадлежать такой голос, если бы этот человек не назвал меня по-особенному. Так, как только Макар называл меня.

От сердца тотчас отлегло. Я пронзительно вздохнула. Воспряла духом, словно в меня вдохнули живительной энергии. Все вокруг начало приобретать яркие краски, и темное облако над головой мигом рассеялось.

— Макар... Боже мой, это ты? — пискнула я звонко с растущей улыбкой на лице, до конца не веря, что это он. Что он говорит, слабо, но все же... что он дышит самостоятельно.

Радости моей не было предела.

Не поздно! Ничего еще не поздно!

Тлеющие надежды загорались с новой силой.

— Только сейчас нашел телефон... ты бы хоть записку написала, что оставила его в тумбочке, — ответил он, несмотря на то, что каждое слово, сопровождающееся болезненными хрипами, давалось ему с трудом.

Столько всего мне хотелось сказать Макару, но я понимала, что ему сейчас не до этого.

— Я положила его в ящик, чтобы никто не утащил, а записку я оставляла вообще-то...

— О, и впрямь. Я нашел ее под кроватью, — сказал он и, взяв небольшую паузу, продолжил заметно тише: — Я тоже, Аль. Безумно.

Кровь моментально хлынула к лицу. Я ведь не только о телефоне написала в записке. В ней говорилось о том, как сильно мы с Глебом скучаем по нему...

— Скажи, когда я могу тебя увидеть? — выходя из такси, спросила я со слезами облегчения на глазах, и что есть ног помчалась ко входу больницы.

— За этим я как раз и позвонил. Я подохну тут, если не увижу тебя прямо сейчас.

— Вот только помирать не нужно! — из-за нахлынувших эмоций я приняла его слова за чистую монету. — Я уже здесь! Я возле больницы. Тебе что-нибудь принести?

— Для полного восстановления мне требуется только доза тебя, — шутил он, что несомненно было хорошим знаком.

Позже от реаниматолога я узнала, что еще позавчера рано утром Макар пришел в сознание.

Еще позавчера он сделал свой первый самостоятельный вдох.

Еще позавчера он ничего не мог вспомнить. Он не осознавал, что с ним произошло. Все вокруг казалось ему нереальным. Его сознание, как и память на время заблокировались, но вчера Макар уже буквально умолял врача вызвать меня, а тот посоветовал повременить еще пару дней, поскольку он еще очень слаб.

Макара хватило всего на день. Он не смог вытерпеть...

Вот и я не смогла больше терпеть. Поблагодарив врача, я понеслась вдоль коридора отделения, как угорелая, рискуя переломать себе конечности.

Глава 29. Не отпущу №3

Нашла нужную палату и остановилась напротив двери, чтобы перевести дыхание.

Кровь бурлила, шумела в ушах и в висках пульсировала. Все внутри вибрировало от предвкушения встречи. Распирало от возможности снова увидеть Макара.

Я бесшумно распахнула дверь, притаилась и первым делом увидела его.

Макар неподвижно лежал в кровати. Выглядел он глубоко спящим.

Первая мысль — подождать в коридоре, пока он не проснется.

Но Макар словно почувствовал меня рядом, по-другому и не скажешь. Он раскрыл глаза и, увидев меня в дверном проеме, расплылся в теплой улыбке. Улыбке, по которой я безумно соскучилась.

Мне не нужно было никакого особого приглашения. Ноги сами повели меня к нему... К магниту сильнейшему.

Улыбаясь во весь рот, я встала у кровати. Едва сдержала себя, чтобы не наброситься на Макара с объятиями.

Он тут же подхватил мою руку. Сжал ладонь некрепко, обжигая холодом кожу. А мне же потребовалось сцепить наши пальцы в замок. Подарить ему свое тепло.

Продолжительное время мы просто смотрели друг на друга. Изучали, словно не виделись целую вечность.

Макар прожигал меня выразительным взглядом, растапливая изнутри и устраивая в моем сердце полнейший хаос.

— Аля... — хрипловато произнес он наконец, нежно поглаживая тыльную сторону ладони подушечкой большого пальца и пробуждая к жизни все нервные окончания.

— М-м-м, приятно, — протянула я, смыкая свои веки, чтобы не расплакаться от смешения различных чувств.

— Что приятно?

— Все, Макар. Абсолютно все.

Мне доставляло огромное удовольствие просто смотреть на него... Чувствовать его близость. Слышать «Аля» и знать, что все опасности остались позади.

Теперь впереди только будущее. И я надеюсь, оно будет счастливым. Для нас обоих.

Но как же Макар исхудал за время, проведенное в коме.

Его красивое лицо, заросшее щетиной, носило отпечаток болезненной бледности. Оно было усыпано небольшими заживающими порезами и рассечениями.