Прости, я тебе изменил

Вот и все. Моей счастливой сказочке пришел конец.

* * *

Вернувшись домой в режиме автопилота, я первым делом отыскала в гардеробной чемодан и принялась выгребать все свои вещи. Без разбора, только бы быстрее уйти отсюда. Испариться без объяснений. Исчезнуть к чертовой матери, оставив на память о себе свое свадебное платье, которое я так и не надену.

Не могла я находиться в квартире, в которую прежде любила возвращаться. Дышать не могла в этом месте. Задыхалась, словно вокруг шеи удавку обмотали.

Да что там… Я даже к вещам Макара прикасаться не могла. Противно до того было. Все они внезапно превратились для меня в грязь. В погань.

И как бы мне ни хотелось убраться отсюда поскорее, с каждой секундой двигаться становилось все труднее. Конечности не слушались. Все вываливалось из рук.

Тяжесть предательства буквально придавливала меня к полу. Выть хотелось от собственной немощи, от паскудной обиды, поселившейся за ребрами.

Стоило на секунду только прикрыть глаза, и я представляла Макара в объятиях той девушки. А в ушах по-прежнему стоял его демонический смех, от которого кровь в жилах стыла.

Ну и как теперь вычеркнуть все из памяти? Как жить с этим дальше?

"Не прощу. Никогда не прощу. Даже если найдет меня. Даже если на коленях приползет. Я не заслужила к себе такого отношения", – твердила себе, повторяла как мантру.

Видит бог я хотела, чтобы мы были счастливы. Я мечтала, чтобы мы стали семьей.

Не суждено, видимо. Такова судьба. А судьба бывает той еще подлой сукой.

Но я благодарна ей хотя бы за то, что она открыла мне глаза на правду до того, как я вышла замуж за такого беспринципного подонка.

Розовые очки, которые я носила довольно долгое время, наконец разбились. И плевать, что стеклами внутрь.

Да, больно и неожиданно. Но жизнь ведь на этом не заканчивается.

Мне всего лишь изменил любимый человек. Подумаешь, предал перед самой свадьбой. В день, когда я узнала, что скоро нас станет трое… Ничего страшного…

И тут вдруг на меня накатила новая волна истерики. Эмоции вновь захлестывали меня.

Правильней было бы направить их куда-нибудь, чтобы они не разнесли меня в щепки. Эмоции делали меня слабачкой. Тряпкой, об которую можно вытереть ноги.

Обозлившись на весь белый свет, я забежала в ванную, отыскала ножницы в шкафчике и снова ринулась в гардеробную. Я сорвала с плечиков свое свадебное платье и изрезала его на мелкие куски, наивно полагая, что мне станет легче.

Ни черта не полегчало!

Тогда я понеслась в гостиную и с пронзительным ревом смела с настенных полок все ненавистные безделушки, все рамки с нашими совместными фотографиями. Одна из них угодила в стену и разлетелась на осколки, чем-то напоминающие фрагменты моего разбитого сердца.

– Ненавижу! Сволочь! Предатель… Я же доверяла тебе больше, чем себе, – заскулила я как раненый зверь.

Испытывая невыносимое головокружение, я рухнула на пол и забила кулаками по паркету и битому стеклу. Отчаянно. Из последних сил.

Но черт с ним с моим разбитым сердцем…

А вот когда взгляд упал на тест с двумя полосками, который также оказался на полу среди осколков, праведный гнев внезапно отошел на второй план. На его место пришли странный трепет и волнение.

Ребеночек. Наш малыш.

Неужели и ему придется расти без отца?

Я приложила ладонь к своему плоскому животу и ощутила невероятное тепло, разливающееся по венам.

А затем я вздрогнула от раздавшегося хлопка входной двери.

Сердце сжалось в микроскопический комок и будто бы замерло. Всего на миг, поскольку оно вдруг гулко забилось. Взревело, ускоряясь до страшного предела.

Мне же сейчас придется смотреть в глаза предателю. И не просто смотреть, но еще и выслушивать его жалкие оправдания и мольбы о прощении. К такому я как-то не готовила себя.

Глава 3. Осколки любви

Тишина, а далее звуки шагов, приближающихся в гостиную. Мягких и неторопливых.

Макар показался из-за угла и резко остановился в проходе. Он словно не ожидал меня здесь увидеть.

Сюрприз, сволочь!

И с каким же безразличием он просканировал комнату, в которой я устроила небольшой погром.

Зацепившись взглядом за наши скомканные фотографии, он протяжно хмыкнул, вопросительно изогнул бровь и наконец обратил на меня внимание.

Глаза в глаза.

Мой измученный взгляд против его равнодушного. Настолько холодного, что все внутренности скукожились, покрывшись заледенелой коркой.

От губительного ожидания, от его максимально пофигистического выражения лица меня пробрало до самых костей и передернуло от мороза, прокравшегося в душу.

Ну давай! Спроси, какого черта здесь творится!

– Ну и что тут происходит? – поинтересовался он весьма спокойным тоном. – И откуда кровь на полу?

Сначала не поняла, о какой крови шла речь. И только когда опустила голову, я увидела на паркете отвратительные кровавые кляксы, от вида которых оцепенела на долю секунды.

Тошнота поднялась к горлу. Я вытянула перед собой трясущиеся руки.