Прости меня, твою убийцу

– Значит, доложили. У нее в «Отраде» повсюду свои уши. Она же чувствует там себя чуть ли не хозяйкой. К тому же там администратором работает ее подружка, жена Вадима, Ирина. Да вся «Отрада» уже, думаю, весь персонал знает о том, что ведется расследование, опрашивают работников… Даже я слышал. Но вот представить себе, что в составе следственной группы ты, Верочка, разве я мог? Да мне до сих пор не верится, что ты здесь и мы с тобой разговариваем… Знаешь, память моя буквально взорвалась, все вспомнил, даже какого цвета были печати на наших простынях в той комнате. И запах этого голубиного супа… Помню твои глаза, полные ужаса, когда тебе пришлось там, в лесу, ощипывать голубей, и ту белую птицу, которую Татьяна тогда выпустила, не убила…

– Потому что она была красивая…

– Я, конечно, сегодня много выпил. Приревновал тебя к твоему Николаю. Понимаю, что это глупость страшная, столько лет прошло, да и вообще, я же женился на Татьяне, но все равно чувства закипели, и ты стала мне роднее, чем Таня. Как тогда.

– Ревность – опасное чувство, Ваня. Но что же теперь делать с этой историей?

– Насколько я понял из разговора с Николаем, он намерен убедить прокуратуру связать убийства Анфисы и Наташи, будет добиваться обыска саватеевского дома и сада. И если там найдут останки Наташи, карьера Саватеева, как, впрочем, и вся его жизнь, полетит вверх тормашками…

– А что, если Саватеевы вообще ни при чем? Быть может, надо поговорить с Вадимом и он сам расскажет, зачем Шитов копал яму в саду той зимой? Может, правда, его мать закопала там какие-то ветки, черенки?

– Поговорите… Другой вопрос: захочет ли твой Николай теперь, когда он нашел свою сестру, продолжить свое расследование?

Вера, которая никак не могла всерьез принять факт того, что Татьяна является той самой «потеряшкой», сестрой Николая, после слов Ивана почувствовала себя настолько одинокой, что ей захотелось как можно скорее уехать из этого дома, где она никому уже не нужна. У Вани была жена Татьяна. У Николая – сестра Татьяна. А вот она сама, Вера, получается, никому-то и не нужна. Разве что Егору, чтобы поправить его финансовые дела.

– Ваня, мне бы чаю горячего, – попросила она, и когда они вернулись в дом и Иван умчался в кухню, чтобы сделать ей чай, она, уединившись в обнаруженной в правом крыле этажа кладовке, собралась позвонить Егору.

Сердце ее колотилось, как тогда, когда она шла на встречу с Егором в «отрадовском» лесу, принимая за него каждого, кого видела на аллее. Возможно, сейчас ее судьба зависела от того, каким будет его голос в телефоне, если он вообще, конечно, ответит. Вера знала точно, какие слова скажет она ему сама, на что готова ради него. Другое дело, примет ли он ее очередную жертву?

А может, сначала позвонить Сашке? Посоветоваться? Но сейчас глубокая ночь, сестра спит. Ночной звонок растревожит ее, испугает. Она и без того волнуется за Веру. Так что же делать?

Она набрала номер Егора. Она так часто это делала, представляя себе его, как бы несуществующего, но живого, что теперь уже и не знала, что лучше – услышать в реальности его голос или вновь предаться любимому занятию – разговору с ним, с таким, каким она его помнила и любила. Она запуталась в своих представлениях о Егоре. Но когда в трубке зашуршало, послышалось даже дыхание, она тоже замерла в ожидании.

– Егор? – И, не дожидаясь ответа, добавила по привычке: – Это я.

Егор молчал, хотя она по-прежнему слышала чье-то дыхание в трубке. Может, он спросонья не понял, кто звонит? Неужели он забыл ее голос, не узнал? Да он помнит номер ее телефона наизусть!!!

– Ты где? – наконец услышала она и почувствовала слабость в коленях.

– Забери меня отсюда, – заплакала она в трубку. – Прости, что так поздно… Я совсем запуталась. Ты прости меня… Мы не должны были так с тобой расставаться, мне нельзя было так с тобой поступать… Я, конечно же, дам тебе денег, сколько захочешь… помогу тебе. И можешь мне не возвращать. Мне ужасно стыдно, что я так повела себя… ты придешь за мной? Я в Докторовке…

– Я знаю, где ты, подъезжаю к дому… Выходи.

В холле она столкнулась с Ваней, тот шел с большим бокалом в руках.

– Вот, держи! – Он его торжественно ей вручил. – Только пей осторожно, чай очень горячий. Сахар положил, может, конечно, ты не любишь сладкий… А ты куда идешь-то?

– Ваня, за мной приехали. Спасибо за все. Еще увидимся. – Вера решительно шла к двери.

– Ничего не понимаю… Ночь! Куда тебя несет?

– Говорю же, за меня не волнуйся. За мной приехали. Один человек. Скажешь Николаю, когда он придет в себя после радостного потрясения и вспомнит наконец обо мне, что меня забрал Егор. Он поймет.

– Ну ты даешь, Вера! Слушай, ты вся дрожишь, глаза заплаканные… Что происходит? Может, ты останешься здесь? Я уложу тебя спать!

– Не надо меня укладывать спать! У меня дела…

– Вера, да остановись ты! Так нельзя! Я не могу тебя отпустить одну!

Он выбежал за ней следом, за воротами уже ярко горели фары только что подъехавшей машины.

– Хорошо, проводи меня, если хочешь убедиться, что я в безопасности, – примирительно сказала Вера.