Прости, но я хочу на тебе жениться (ЛП)

— Алекс, что ты делаешь? — Пьетро снова появляется на кухне. — Всё ещё болтаешь по телефону? Идём! Ведь эта вечеринка в твою честь… Веселись этой ночью, когда ты сможешь позволить себе насладиться такой свободой в следующий раз!?

Алессандро улыбается, выходит из кухни и тут же присоединяется к цветной процессии, которая не останавливается ни на секунду. Энрико расчищает ему дорогу, ведёт его за собой.

— Давай, идём!

Вечеринка продолджается. Сидящий на диване Флавио тоже кажется радостным, он болтает с бразильянкой, пытаясь научить её нескольким словам на итальянском, которые она, кажется, даже не улавливает.

— Ты такая отчаянная.

— Что это значит? Я тебе нравлюсь?

— Нет… Ты хитрая.

— Хитрая?

— Коварная! — Флавио подносит большой палец к своей скуле и изображает, будто делает надрез. — Идёшь прямо к цели, понимаешь?

— Нет! — бразильянка встаёт, начинает танцевать и показывает всё, на что способна, двигаясь в идеальном ритме. — Прямо — нет. Я по всем поворотам!

Алессандро качает головой и восхищается стройными, без намёка на целлюлит, бёдрами красавицы венесуэлки, она оборачивается и улыбается ему. Да, признаю, она красива, это моя вечеринка и я хочу повеселиться, но как же Ники-Валентина? Кто способен забыть её? Так что он весело танцует, успокоенный, памятуя о том, что его настоящая запретная мечта ждёт его дома.

74

Олли приходит на работу с опозданием в несколько минут. Стеклянные двери открываются, девушки на респешен здороваются с ней. Она быстро поднимается по лестнице, пересекает длинный коридор и входит в департамент маркетинга. Здоровается с коллегами, которые уже работают. Подходит к своему столу и садится. Тяжко вздыхает. Смотрит в окно. На небе легкие облака, но дождь пока не идёт. Может, его и не будет. Олли включает телефон. Сегодня она должна разобрать один из архивов администрации для новой рекламной кампании. Нужно просто разложить материалы архива в алфавитном порядке. Плюс добавить несколько новых имён. Она вздыхает и открывает Excel. Тут входит Симоне. Видит её за столом. Приглаживает свои волосы, поправляет очки и подходит к ней.

— Привет, как дела?

— Не идут…

— Ну же… я понимаю… Да ладно тебе, ты здесь больше месяца, и раз уж Эдди тебя всё ещё не выставил, это только потому, что он хорошего мнения о тебе…

— Вот это утешение. Он мне ни слова не сказал, через месяц у меня закончится практика, а я не научилась ничему, что касается моды…

— Ты ведь знаешь, как говорят? Чтобы научиться писать, достаточно надеть пару туфель и пойти… Это означает, что всё начинается изделека, с вещей, казалось бы, совсем не связанных…

— Интересно, и где ты это услышал? — Олли продолжает набирать что-то на клавиатуре, не глядя на Симоне. Потом она понимает, что ведёт себя с ним грубо, и поднимает взгляд. — Прости, я злюсь не на тебя, просто всё не так. И с личной жизнью тоже.

Симоне смотрит на неё и решает не углубляться. Видит, какая она странная.

— А как твои рисунки? — спрашивает он её, меняя тему.

— Ну, я единственная, кому они нравятся, никто не обращает на них ни малейшего внимания. Я всё ещё храню их в этом ящике…

— Давай, покажи мне последние.

Олли трясёт головой, отказываясь. Вздыхает.

— Нет, лучше не надо…

— Давай, не заставляй меня умолять тебя… — Симоне обходит стол и открывает ящик.

— Нет, не надо… — Олли пытается остановить его, но Симоне оказывается быстрей. Он берёт папку и открывает её. Быстро пробегает взглядом по работам.

— Это здорово, Олли!

— Ты единственный, кто так считает.

— Нет, это вполне объективно, поверь…

Она с улыбкой смотрит на него. По правде говоря, этот парень такой милый. Он делает всё, чтобы мне стало лучше, но я словно умерла уже. Не могу перестать думать о Джампи. А он не подаёт признаков жизни. Не отвечает ни на смс, и на электронную почку. И в фейсбуке меня игнорирует тоже, а когда мы случайно оба оказываемся в чате в один момент, он тут же выходит. Словно этого мало, у него в статусе написано: «Разочарован в любви». Фантастика. Мне так плохо.

— Не хочешь кофе, Олли? Неважно, что ты опоздала, пятью минутами позже, пятью минутами раньше… Давай спустимся…

Симоне ведёт её за руку. Они выходят из кабинета. Спускаются в вестибюль, входят в бар и вставляют две капсулы кофе в машину. Ждут несколько секунд и затем достают из-под аппарата бумажные стаканчики. Берут несколько пакетиков коричневого сахара и две ложечки.

— Я серьёзно говорю, Олли, ты должна больше верить в то, что ты делаешь.

Она делает первый глоток, а затем дует, чтобы немного остудить кофе.

— Ты слишком хороший. Эдди, единственный человек, который здесь что-то решает, первым делом сказал, мои рисунки достойны детсадовца, а позже, что я стала рисовать как первоклассник или второклассник.

— Видишь? Значит, ты сделала шаг вперёд! Теперь нужно дотянуть, как минимум, до средней школы.

Симоне заканчивает свой кофе одним глотком. На дне остаётся немного сахара, и он ковыряет его ложечкой.

— А ты оптимист, да? С того дня он мне больше ничего не говорил… Он даже не помнит о моём существовании…