Прости, но я хочу на тебе жениться (ЛП)

Четверо мужчин прочёсывают лес. Роберто чувствует некоторый дискомфорт, потому что брюки и куртка, которые ему выдали, немного жмут, а ботинки наоборот слишком велики. Он держит ружьё так же, как все, и пытается подражать им во всём.

Через некоторое время Давиде подходит к нему.

— Эй!

— Да?

— Если ты его не отпустишь, Эдмонд не сможет никого найти.

Только тогда он замечает, что остальные уже освободили своих собак.

— Ах да, конечно… Но у меня английская техника…

— Что это значит?

— Сначала заставить собаку понервничать, держать её, чтобы она не могла дождаться момента охоты, это их сильнее мотивирует… а потом… отпустить! — сказав это, он отцепляет поводок Эдмонда, пёс бежит, как стрела, и набрасывается на ближайшие кусты.

— Ясно… а для предохранителя ты тоже используешь новую технику?

Роберто замечает, что не снял ружьё с предохранителя, и понимает, что не должен продолжать свои выдумки.

— Нет… Просто я ещё не привык к нему… — он подмигивает. — Я стараюсь быть осторожным…

Понемногу они расходятся в разные стороны, охотники разделяются, ищут в кустах, в листве, которая разрастается вверх по холму, как зелёное нефтяное пятно, каждый идёт за своей собакой, которая бежит как сумасшедшая, нервно обнюхивает землю, бегает с места на место, чувствуя какой-то след. Роберто, совершенно неподготовленный, бежит за Эдмондом, который ведёт его по следу и, наконец, выводит его на огромного кабана, который прятался за тёмной листвой кустарника. Роберто прибегает как раз вовремя, сначала видит Эдмонда, затем кабана, снова смотрит на Эдмонда, и опять на кабана… и, наконец, стреляет.

— Я нашёл его! Я смог!

Давиде, Грегорио и Луиджи прибегают к нему за несколько шагов, быстро пересекают дистанцию и оказываются рядом с Роберто.

— Ты его подстрелил? Где он?

— Да, где он?

— Там!

Все смотрят на движущийся густой куст. Из-за него медленно выходит Эдмонд, который через пару шагов, раненый, падает на землю.

— Подстрелил, конечно, подстрелил… мою собаку!

84

Дверь открывается. Алессандро и Ники входят в его дом и нервно ходят из стороны в сторону. Очевидно, они уже успели поругаться в машине. Ники бросает сумку на диван. Алессандро оборачивается.

— Ники… Поставь её на пол. Интересно, где её изваляли Саид и Калим, когда переносили.

— Господи! Они тебя заразили… Если что-то испачкалось, тут же надо вымыть! Но человек же должен жить, понимаешь? Просто жить… А не быть забальзамированным, как ваш дом…

Алессандро раздражается.

— Ах, конечно… Благодаря твоему отцу, ещё немного — и нам пришлось бы проводить Эдмонду вскрытие!

— Ну, не так уж было бы и плохо, тогда твоя любимая Элеонора нашла бы себе игрушку…

— Хватит наговаривать на неё, она хорошая девушка…

— Ай, вы, мужчины, вообще не понимаете, что женщины имеют в виду!

— И я тоже? — он многозначительно смотрит на неё. — Поосторожней, потому что ты бросаешь камни в свой собственный огород… Вспомни, что именно я тебя выбрал… и захотел на тебе жениться!

— А ты вспомни, что человек не всегда получает то, чего хочет.

— Согласен, прости… я был бы счастлив жениться на тебе! — тут же исправляется Алессандро.

Ники улыбается.

— В любом случае, я исключение, которое подтверждает правило, странный случай, когда мужчина выбирает правильную женщину! Хотя я начинаю думать, что ты заслуживаешь кого-то вроде Элеоноры…

— И что это значит?

— Как только у неё заканчиваются четыре основные темы для разговора, так она начинает снова перебирать их по кругу, повторять одно и то же… «Ах, — изображает она её фальшивым тонким голосом, — я купила себе невероятную куртку от Прада, я хочу поехать в Париж на неделю моды, никак нельзя пропустить презентацию новой коллекции от Just Cavalli…» Просто кошмар… она за все выходные ни о чём другом не говорила. Ты посвятил себя рекламе, она имеет понятие только о модных марках, вы были бы идеальной парой… Вдобавок ко всему, она твоего возраста! — Ники изображает сладкую улыбочку, чтобы подчеркнуть этот последний факт. — И твои родители тоже были бы просто счастливы…

Ошеломлённый, Алессандро садится на диван.

— Для начала, она на десять лет младше меня…

— Конечно, охотно верю, она только об этом и говорит…

— Мы с ней знакомы с детства.

— В таком случае, вам не повезло.

— Боже, какая ты упрямая… И во-вторых, моим родителям достаточно видеть, что я счастлив, чтобы самим быть счастливыми.

— Да, но твои сёстры были бы рады видеть счастье Элеоноры.

Алессандро качает головой.

— Мои сёстры — её подруги, это во-первых. Во-вторых: она меня совершенно не интересует. Почему ты так ею одержима? Ревнуешь? — хитро смотрит он на неё. — Если так, то это потому, что ты замечаешь что-то особенное между нами, что я боюсь потерять…

— Слушай, Алекс, на что это ты намекаешь? Может быть, я не соответствую твоему уровню?

— Я? Ни на что я не намекаю! Это ты не хочешь оставить в покое Элеонору! Когда ты так себя ведёшь, то так бесишь меня!

— Если бы ты только знал, как бесит меня общение с твоими сёстрами. Мне даже пришлось позволить им влезть в организацию нашей свадьбы! Понимаешь? На самом деле, это они всё решают!

— А кто тебя просил?

— Твоя мать!