Прости, но я хочу на тебе жениться (ЛП)

Симона обнимает своего будущего зятя, только немного осторожнее.

— Это нужно отметить, — говорит она, отстранившись от него. — У нас в холодильнике есть бутылка, которую мы храним для особого случая. А какой может быть более особым, чем этот?

Роберто спешит за женой.

— Я провожу тебя, любовь моя… Хочу достать её вместе с тобой!

Сияющие Алессандро и Ники обнимаются, оставшись наедине в гостиной.

— Вот видишь, Ники? Незачем было так волноваться, зачастую всё оказывается проще, чем мы себе представляем…

— Думаешь?

— Уверен! Разве ты не видела, как твои родители обрадовались?

— Мой отец упал на задницу, когда услышал.

— Он просто соскользнул с пуфа, вот и всё. Перестань, это не из-за того, что мы сказали.

— Ты его не занешь. Он наверняка расстроился.

Роберто и Симона на кухне. Они стоят спинами к раковине и, присловнившись к ней, пристально всматриваются в пустоту перед собой. У Роберто раскрыт рот.

— Поверить не могу, это невозможно, скажи мне, что я сплю… Скажи, что это просто ужасающий кошмар, от которого рано или поздно мы проснёмся. Я просто поверить не могу. Моя малышка…

Симона шутливо пихает его.

— Эй, она и моя тоже… Вообще-то, в первую очередь моя, а потом уже твоя!

— Но мы же сделали её вместе!

— Да, но я в одиночку её вынашивала девять месяцев!

Роберто поворачивается к ней.

— А как же то, что я каждый раз просыпался по ночам, когда она кричала, а ты была просто разбита и не хотела идти успокаивать её? Кто её укачивал, а? Кто вставал?

Симона берёт его за руку.

— Ты. Конечно, ты тоже много делал ради неё и для неё.

— Мы оба всегда всё делали ради неё… И кто её теперь уводит? Он.

Симона улыбается.

— Да ладно, хватит уже. Вернёмся к ним. Иначе они начнут волноваться.

— И Ники сделает свои выводы.

— Она уже их сделала.

— Нет…

— Это говорит только о том, что ты не знаешь свою дочь.

Симона берёт бутылку великолепного шампанского, бокалы из кухонного шкафа и возвращается в гостиную.

— Вот и мы… Не могли найти бокалы!

Все четверо садятся, пока Роберто откупоривает бутылку и разливает её содержимое, стараясь казаться настолько спокойным, насколько это вообще возможно.

60

Воскресенье, спокойный день, синее небо с лёгкими облаками. Час дня, кто-то только что вышел с воскресной службы в церкви, какая-то девушка гуляет со своим чёрным мастиффом: он большой и утягивает её за собой, чтобы выследить что-то неподалёку. Один синьор стоит в очереди у киоска.

— Можно мне «Мессаджеро» и «Реппублика»?..

Другой синьор, недовольный тем, что его опередили, протестует.

— Уже вышел посдений номер «Дове»? — быстро спрашивает он.

— Посмотрите на витрине… Он должен быть перед Вами. Его его там нет — значит, он ещё не вышел.

Синьор его не находит. Продавец в киоске, парень с пирсингом в брови, наклоняется вперёд, пытаясь прочитать задом наперёд названия на обложках.

— Вот же… вот… — показывает он ему газету, демонстрируя, что он гораздо внимательней свего клиента, хотя всю ночь провёл на дискотеке, а после неё сразу пошёл прямиком в киоск, не заходя домой. И этой ночью он так и не оказался ни в чьей постели. К сожалению.