Прости, но я хочу на тебе жениться (ЛП)

— Повышаем ставки. Сто евро!

Неизвестно, кто выиграет на этот раз, но одна вещь ясна: никто из них не потеряет эту прекрасную дружбу.

65

Олли глушит мотор. Кладёт руки на руль. Её освещает свет с улицы. Собака перебегает улицу. Она следит за ней взглядом. Джампи разглядывает Олли.

— Классная была вечеринка, правда? Спасибо, что подвезла меня домой.

Олли пустым взглядом смотрит перед собой.

— Да, было мило… Ники осталась довольна.

Джампи замечает, что у Олли настроение не из лучших, так что он приближается к ней и гладит её щёку. Олли немного отстраняется.

— Солнышко, что с тобой?

Олли поворачивается и смотрит на него с жестокостью и грустью в глазах.

— Ничего…

— Ничего? Тогда что у тебя с лицом? Давай, говори, что стряслось?

— Я ведь сказала, что ничего… Тебе было весело?

— Ну, да… Народ собрался ничего. Три человека даже предложили подвезти меня домой, когда я им сказал, что это мы с тобой всё подготовили вместе…

— Как мило… Наверняка, одна из них — Иления.

Джампи смотрит на неё.

— Ну, да, и она тоже… Она очень хорошая. Ты так убежала от нас, могла бы остаться и поболтать. Ей ты понравилась. — Олли нервно дёргает «Arbre Magique» с ананасовым запахом. Она ничего не говорит. Джампи продолжает: — Она учится на медсестру. И танцует. Да, она клёвая. Люблю знакомиться с интересными людьми.

— Знаю, особенно, если это симпатичные девушки.

— Что ты хочешь сказать?

— Ничего. Вы обменялись номерами телефонов? Если нет, можешь у Эрики попросить. Ты ведь сказал, что они подруги, да?

— С чего мне просить её номер телефона? Мы не давали друг другу номеров. Думаю, мы можем встретиться с ней на какой-нибудь ещё вечеринке, твоей или Эрики, и если такое случится, тогда, может… — Джампи спрашивает прямо: — Олли, ты ведь не ревнуешь, правда?

С мгновение она молчит. Затем смотрит в окно.

— Я? Ещё чего! Почему я должна ревновать? Просто ты всё время болтаешь с другими девчонками, ты очень общительный, и кажется, что тебе меня одной не хватает…

— Опять, Олли? Ты же знаешь, что я люблю тебя и мне с тобой хорошо. Я тебе это показывал бесконечное количество раз. Мне просто нравится общаться с людьми. С молодыми, старыми, мужчинами или женщинами, неважно. Когда мы познакомились, разве я был не таким? К тому же, ты сама говорила, что это тебе нравится во мне, так что ты мне теперь прикажешь делать? Притворяться другим? Сдерживаться? Ты должна знать, что я никогда тебе не изменял…

Олли становится неловко. Очевидно, что она преувеличила, но у неё не получается притормозить, и тем более отказаться от своих слов. Она слушает его, смотрит на него и, наконец…

— Хватит, Джампи. Ты всегда говоришь одно и то же… но, не знаю почему, у меня впечатление, что единственное, что тебя интересует, — это красивые девушки… Ты меня не уважаешь…

— Что ты сказала, Олли? Я тебя не уважаю? Что я такого тебе сделал?

Олли кусает губы, а затем начинает плакать.

— Из-за тебя мне плохо, ты провёл всю ночь, болтая с другой…

— Олли… хватит, правда. Это продолжается уже несколько месяцев. Если верить тебе, я тебе изменяю каждые две минуты. Но ведь это именно ты меня не уважаешь… Может, будет лучше, если мы не будем видеться некоторое время… — разгневанный, он выходит из машины и хлопает дверью.

Олли видит, как он исчезает за дверьми своего дома, и начинает бить руль, разозлённая всеми, а главное, самой собой и своей проклятой слабостью.

66

— Лоренцо!

Мальчик, который только что поскользнулся и упал, в последний раз пробует отбить мяч, но, услышав крик своей матери, сдаётся.

— Я сказала тебе, чтобы ты не играл так!

Он встаёт, отряхивая спортивный костюм.

— Мама, но мы же проиграем!

— Это меня совсем не волнует! Ясно?

— Ла-а-адно!

Лоренцо бежит, вдохновлённый и потный, как никогда, потряхивая своей светлой гривой, он кажется раздражённым, повязка лезет ему на глаза и на щёки, потому что не держится на голове. Он убирает её рукой и бежит за мячом в поле, которое устроили в саду Вилла Балестра в Париоли, под беспокойным взглядом Сюзанны. Лоренцо подбегает прямо к мячу и реабилитируется. Его мать качает головой, глядя на Монте Марио, а потом по сторонам, на овальный сад, на параллельные улочки, на вырытые в вулканическом склоне пещеры. Потом вдруг до неё доходит, что она уже некоторое время не видела Каролину, так что она резко оборачивается в ту сторону, где видела её в последний раз, и ищет её взглядом.

— Ах, вон она.