Простить и поверить (СИ)

А может, и сильнее.

— Я никогда не считала Диму сторожем, — уже очень мягко проговорила Лена и присела на стул, оказавшись таким образом одного роста с Кириллом. — И не думала, что он этого… не понимает…

Кирилл передернул плечами и посмотрел на нее с совершенно отцовским упрямством.

— Любите или нет? — снова потребовал ответа он, и теперь уже отступать стало некуда.

— Дима — очень близкий мне человек, — твердо, чтобы этот юный дознаватель даже не подумал усомниться в ее словах, сказала Лена. — И, мне кажется, именно он имеет право первым узнать ответ на такой вопрос. Если когда-нибудь захочет его задать.

Вряд ли такой расклад полностью устроил Кирилла, но, довольно долго и пристально посмотрев на Лену, он принял ее правила. Кивнул и тоже плюхнулся на стул напротив нее.

— Я вас обидеть не хотел, — зачем-то принялся оправдываться он, чуть ослабив свой шарф. — Просто папка… Ну, вы же его знаете. Он сейчас счастливый такой ходит, я его таким вообще никогда не видел. Сочиняет для меня всякие сказки, когда я его о причине спрашиваю. Как будто я маленький и ничего не соображаю. Я решил, что вы тоже будете меня за нос водить, как это принято у взрослых…

Лена склонила голову набок. Кирилл, сам того не зная, искушал ее задать ему очень важный вопрос. И, пожалуй, она тоже имела на него право.

— Ну, раз ты не маленький, давай тогда разберемся, — учительским тоном проговорила она и тоже в упор посмотрела на Кирилла. — Ты против, чтобы папа встречался со мной?

Он моментально снова напрягся. Даже в спинку стула вжался, отодвигаясь от Лены. Прищурился, защищаясь.

— А вам не все равно?!

Лена покачала головой.

— Нет, Кирилл, мне не все равно, — искренне сказала она. — Может, и было бы, если бы я тебя совсем не знала. Но мы с тобой подружились раньше, чем с твоим папой, и я дорожу нашей дружбой ничуть не меньше, чем отношениями с Димой.

Кирилл фыркнул и еще раз обмотал вокруг шеи свой шарф.

— Да ладно! — заявил он. — Чужой ребенок! Одни проблемы! Еще и делить потом папку со мной — не врите, Елена Владимировна, вам не идет!

Лена неслышно усмехнулась. Да, Дима отлично знал сына и его реакцию на подобные новости. Но как общаться с упрямцами Корниловыми она, на счастье, уже разобралась.

Чуть наклонилась вперед, не отводя взгляда от темных глаз Кирилла.

— Один мальчик, Кирилл Корнилов, однажды пригласил меня в кафе и угостил вкуснейшей пиццей, — уверенно напомнила она. — Он же поддержал меня, когда все остальные видели во мне врага. Потом устроил для меня настоящий праздник, научив готовить овершейки. А сейчас изо всех сил помогает мне спасти сервис — ты действительно считаешь меня неблагодарной и бездушной особой, после всего этого видящую в тебе исключительно чужого ребенка и помеху нашим с Димой отношениям?

Кирилл трудно сглотнул, но от недоверия во взгляде не избавился.

— А чего вы тогда не хотите, чтобы я об этом знал? — с вызовом спросил он, и Лена оторопела.

— Я не хочу? — даже уточнила она, и на лице Кирилла появилась совершенно детская обида.

— Ну не я же! — возмутился он. — Я вам все рассказываю! Даже про биологию и про Милосердова этого вашего! А вы!.. Прячетесь от меня, как будто я вам враг какой! Ну с папкой-то понятно все: будь его воля, он бы меня за ручку все еще водил и сопли вытирал! Но вы-то!.. Друзья так не поступают!

Он вдруг шмыгнул носом, и Лена поняла наконец истинную причину его недовольства. Вовсе не видел он в Лене угрозу их с Димой маленькой семье. Он ждал, что Лена будет с ним честна, как и предполагает настоящая дружба. И, не в силах понять причину ее скрытности, напридумывал невесть что и извелся из-за этого куда сильнее, чем из-за правды.

Ох уж эти конспираторы Корниловы!

— Кирилл… — протянула его имя Лена и чуть виновато улыбнулась. — Тут понимаешь, какое дело… Помнишь, ты просил, чтобы я не говорила Диме о том, что мы с тобой дружим? — он по-прежнему недовольно кивнул, не улавливая ее намека. Лена вздохнула. — Ну вот, склонность к тайнам у вас определенно семейная. Только твой папа действовал из самых добрых побуждений.

— Это еще каких? — буркнул Кирилл, кажется, даже раньше, чем обдумал Ленино признание. Лена сделала паузу, давая ему возможность принять ее слова, и убедившись, что те не вызовут отторжения. Потом объяснила:

— Чтобы ты не подумал, будто он хочет от тебя избавиться. Надеюсь, — тут она уже очень серьезно посмотрела на него, — ты так не думаешь?

Кирилл заелозил на стуле, что, пожалуй, было куда лучшим ответом, чем его слова:

— Если собираетесь читать мне нотации, не трудитесь, я слушать не стану! Как-нибудь сами, без вас, с папкой разберемся!

Пускать Лену в свою жизнь он определенно не хотел.

Она вздохнула.