Просто Мария 2

И вот вечером в доме Лопесов наконец зазвонил телефон. Трубку подняла Мария — она целый день провела в гостиной, все время ожидая этого звонка…

— Я говорю с сеньорой Марией Лопес?..

Голос звонившего был совершенно незнакомым.

— Да, — ответила Мария.

«Господи, кто же это может звонить?..» — пронеслось в ее голове — Марию уже охватили какие-то смутные предчувствия несчастья.

Из трубки послышалось:

— Это полковник Алесандро Санчес… А звоню я по поводу вашего сына, сеньора Хосе Игнасио Лопеса…

Внутри Марии как будто что-то оборвалось.

— Что с моим сыном?.. — Спросила она пересохшими от волнения губами.

Полковник Санчес стремился казаться как можно более спокойным.

— Вы не волнуйтесь, — начал он, — с Хосе Игнасио все в порядке… Он теперь в госпитале, и жизнь его вне опасности…

Услышав слово «госпиталь», Мария едва не лишилась рассудка.

— Что с Хосе Игнасио?.. — Закричала она на весь дом, да так громко, что из соседней комнаты прибежали насмерть перепуганные Рита и Виктор Карено, — Скажите, сеньор Санчес, умоляю вас — скажите мне, что с моим сыном!.. Умоляю, скажите мне правду!..

Мария была готова выслушать от полковника самое худшее известие.

— Ваш сын, — произнес полковник, — повел себя как настоящий герой… Да, как герой, но ему немножко не повезло: один подонок хотел было зарубить его мачете, ну… ну, и немножко ранил…

— Боже, — только и смогла, что простонать Мария и выпустила из рук трубку.

— Сеньора Лопес, сеньора Лопес, — слышался из трубки голос полковника Санчеса, но Мария уже не слышала этого голоса: не вынеся перенесенного только что потрясения, она потеряла сознание и медленно, будто бы в замедленной съемке, осела на пол.

Трубку перехватил Виктор.

— Это говорит Виктор Карено, — закричал он, — Хосе Игнасио — мой крестник, он мне как родной сын… Нет, я не то говорю — он и есть мне родной, самый родной на свете!..

— Не волнуйтесь, сеньор Карено, — продолжал полковник, — ничего страшного. Теперь ваш сын находится в госпитале, думаю, через несколько недель вы сможете его увидеть… Уверяю вас, все в порядке…

«Надо как можно скорее ехать в этот госпиталь», — пронеслось в голове Виктора.

— В каком госпитале?..

— Неподалеку отсюда, в местечке Овьеда, — невозмутимо произнес полковник.

— А что с ним произошло?..

На том конце провода послышался легкий вздох.

— Ну, я не буду долго распространяться, Хосе Игнасио потом вам сам все расскажет… Дело в том, что часть, в которой был Хосе Игнасио, находилась вне зоны мятежа, но некоторые крестьяне сочувственно относились к повстанцам, — начал свой рассказ полковник Санчес. — Как-то раз в деревушке был какой-то праздник, и местные жители, изрядно напились маисовой водкой… Один из них пытался изнасиловать молоденькую девочку, рядом оказался ваш сын… Ну, как и положено благородному человеку, он заступился за нее… Завязалась драка, и насильник выхватил мачете… На счастье, рука этого негодяя не была твердой — он, видимо, хотел зарубить Хосе Игнасио, но сумел только рассечь ему лицо… Кстати, этот человек теперь задержан, — закончил свой короткий рассказ о случившемся полковник Алессандро Санчес. — Так что не волнуйтесь…

Обернувшись к Рите, которая уже хлопотала подле своей подруги, Виктор решительным тоном произнес:

— Я сейчас же выезжаю в Овьедо… Только умоляю, ради всего святого — не волнуйтесь!.. Я же говорю, что ничего страшного…

Говоря — «ничего страшного», — Виктор просто успокаивал свою жену. На самом же деле он перепугался не меньше, а может быть — даже и больше, чем Мария, только не подал виду…

Глава 46

Если в доме Лопесов и был хоть один человек, которого происшедшее как-то обрадовало, то это была Джоанна Маклохлен.

Вообще-то, дела у нее и без этого шли как нельзя лучше: дон Мигель Габриэль улетел в Голливуд, и, как говорил — на пятнадцать дней. Правда, для чего он улетел из Мехико, так и не сказал. Диего за эти несколько дней еще больше привязался к Джоанне — глядя на его преданные глаза, девушка просто не могла сдержаться от довольной улыбки. Ну, а самое главное — ее бестолковый возлюбленный наконец-то становился председательствующим в совете директоров «Лопес продакшн», а это значило, что для Джоанны наступила решающая фаза в борьбе за кинокомпанию…

Джоанна несколько раз консультировалась у юристов по поводу киностудии, и каждый раз оставалась довольной полученной информацией.

«Чего еще мне желать?.. — думала она. — Все идет престо замечательно… А то, что этот Хосе Игнасио влип в такую неприятную историю — это вообще великолепно! Во всяком случае, теперь ни на меня, ни на Диего никто не станет обращать внимания — им всем явно не до нас…»