Просто Мария 2

— А, ты это о своей ране? — спросила Мария таким тоном, будто бы речь шла о каком-то малозначительном пустяке, не стоившем даже того, чтобы на нем так сильно заострять внимание.

Хосе Игнасио произнес очень тихо, чуть слышно:

— Да, мама…

— Не переживай так сильно из-за этого, — произнесла Мария все тем же тоном. — Ты же сам знаешь старую поговорку — шрамы украшают мужчину…

— Но ведь не такие, — едва не плача, протянул ее сын. — Теперь я просто стал настоящим уродом…

Мария поспешила заверить его в обратном.

— Что ты, что ты, сынок!.. Мы вот сегодня с Виктором говорили на эту тему.

— Ну, и что же мой крестный отец?.. — Несколько оживился Хосе Игнасио.

Мария сделала беззаботное выражение лица и произнесла с легкой улыбкой:

— Он также считает, что ничего страшного… Это он и сказал мне, что шрамы не портят тебя так, как ты сам считаешь…

Действительно, сегодня Виктор говорил с Марией на эту тему — он постарался успокоить ее, как только мог. И он же напомнил своей жене ту самую поговорку, о которой та в свою очередь только что напомнила Хосе Игнасио.

— Так ты не переживай, — добавила Мария, — все будет в порядке, сынок…

— А Исабель?.. — Почему-то вдруг спросил Хосе Игнасио.

— Что — Исабель?

Хосе Игнасио продолжал:

— Мне почему-то показалось… впрочем, нет, это только всего лишь мои предположения.

— Ну говори, говори, — с ободряющей улыбкой произнесла Мария, — говори мне, не бойся… Я же, все-таки, твоя мать…

— Исабель…

Мария видела, что Хосе Игнасио никак не может высказать то, что его так мучает, и поэтому сама поспешила прийти сыну на помощь.

— Ты, наверное, хочешь сказать, — произнесла она, — ты хочешь сказать… что увидав тебя в таком виде, Исабель разлюбит тебя?..

Хосе Игнасио молча покачал головой — да, мол, именно это я и хочу сказать, мамочка, только не знаю, как выразится.

Мария поспешила заверить своего единственного сына, что он ошибается.

— Что ты, что ты!.. Она ведь так любит тебя, Хосе Игнасио!.. Если бы ты только знал, как она за тебя переживала, если бы только видел это! И вообще — ты даже представить себе не можешь, как мы с Виктором счастливы, что у вас все так хорошо…

Глаза Хосе Игнасио засветились надеждой, он очень вежливо перебил мать:

— Мама, извини меня, пожалуйста… Это действительно так, или же ты хочешь меня просто успокоить, хочешь, чтобы я не волновался?..

— Конечно же, это так, сынок, — воскликнула Мария, — конечно же, она любит тебя… Все мы любим тебя, Хосе Игнасио, все мы хотим твоего счастья… Все — и Виктор, и Рита, и Романо… И я, конечно же, — добавила Мария с улыбкой.

— И вы действительно будете меня любить так же, будто бы со мной ничего не произошло?.. — спросил Хосе Игнасио.

— О, да!.. — воскликнула Мария, — да, мой мальчик!.. Что бы с тобой не случилось, что бы с тобой не произошло — все мы будем любить тебя…

— И Диего?

Этот вопрос прозвучал для Марии совершенно неожиданно — настолько неожиданно, что она отпрянула.

— Мне кажется, что да, — ответила она недоуменно, — а почему ты об этом спрашиваешь?

Хосе Игнасио решил поделиться с матерью своими мыслями на этот счет.

— Я встретил его сегодня сразу же перед домом, — сказал он, — он о чем-то шептался с Джоанной… Никак не могу понять, что же их связывает…

— Ну, и что он тебе сказал?

Хосе Игнасио слегка вздохнул.

— Мне показалось, что твой брат не слишком-то рад моему возвращению… Да, после того, как он близко сошелся с женой дона Мигеля Габриэля, он очень, очень изменился, — продолжил сын Марии Лопес, — и, как мне кажется, изменился не в лучшую сторону…

Мария и сама была согласна подписаться под каждым словом своего сына.

«А ведь он прав, — подумала она, — все — и Рита, и Романо, и Виктор, и даже Сильвия с доктором Альберто, которые недавно были у нас в гостях — все они твердят в один голос то же самое…»

Однако ситуация не способствовала тому, чтобы Мария принялась делиться с сыном возникшими было подозрениями.

«Как-нибудь в другой раз я поговорю с ним, — подумала Мария, — а теперь…»

— Мне кажется, — сказала она, — мне кажется, вы просто еще не можете простить друг другу той истории с Лаурой и Мариитой…

— Да, мама, не все так просто, — уклончиво отозвался Хосе Игнасио, — хотя я, честно говоря, не держу на своего дядю никакого зла… Просто мне показалось, что он как-то не очень-то и рад моему возвращению…

— Не цепляйся к мелочам, сынок, — произнесла Мария, — не надо придавать такого значения каждой мелочи — кто и как на кого посмотрел, кто и что кому сказал… Люди бывают уставшими, раздраженными, и иногда позволяют себе лишнего по отношению к другим людям — подчас даже самым любимым и близким… Может быть, это тебе только показалось… Я поговорю с Диего.

Однако Хосе Игнасио продолжал настаивать:

— Нет, мама, я тебе точно говорю — мой дядя очень, очень изменился с тех пор, как в нашем доме появилась эта самая Джоанна… Кстати, а что говорит обо всем этом дон Мигель Габриэль?..