Просто секс и ничего личного

И вот время девять утра, красавец-мужчина явно только что вернулся из душа и намеревается выпить свою первую на сегодня чашечку кофе… А на столе уже полный набор: кочан капусты, свежайшая зелень в бусинах росы, картошка, помидоры. И это только то, что я вижу, но сомнений нет, что где-то там, на дне пакета, и сахарная косточка на бульон припасена, и горчичка с чёрным хлебушком.

— В какой?

Перевожу взгляд на Дмитрия — он держит обе руки за спиной. Наугад тычу в правую.

— Бинго! Вы выиграли специальный приз — кофе от шефа! — Дурачась, Дмитрий демонстрирует мне турку в облаке ароматного пара. — Ну а это, тогда, как-нибудь в другой раз! — замахивается, делая вид, что собирается выкинуть новенькую зубную щётку в окно.

— Только попробуй… — предупреждающе рычу я.

— Воу! И что тогда?

— Я прыгну за ней!

— Прямо так, — он закусывает губу, на щеках появляются чёртовы запретные ямочки, — без трусов?

Я, глядя ему в глаза, ме-е-едленно задираю рубашку:

— Без этих?

— Эй, ты что, шарилась по моим карманам?

— А, так это твои джинсики были? — Вальяжно выдёргиваю из пучка веточку укропа, отправляю в рот. — А я думала ёжика-фетишиста... Извращенец проклятый, зачем трусы спёр?

Не успеваю опомниться, как оказываюсь животом на столе, запястья накрепко стиснуты за спиной — не шевельнуться. И только и остаётся, что скулить в тот самый пучок зелени, в который, так уж получилось, уткнута лицом.

Минута, максимум полторы. Чудовищный, дикий напор и никаких сантиментов. Я даже возбудиться толком не успеваю, не то, что кончить… Но это такой кайф! Ещё ни разу в жизни я не чувствовала себя настолько желанной — до самой животной сути секса и эйфории своей мягкой женской власти над наглым нагибатором!

Трусики только жалко, он их просто сорвал, дикарь…

________________

Сейчас

— А сегодня он просто сказал, что ему надо уехать. Причём, ещё минуту назад ничего не предвещало, он вышел из комнаты, почти сразу вернулся и… — Вздыхаю. — Сказал только, мол, возможно исчезну на время, смотри снова не выскочи замуж за какого-нибудь идиота.

— Ну вообще резонно. Ты можешь.

— Угу. Вот только и он, когда выходил, ему звонила какая-то женщина.

— Ну и что? Может, по работе?

— А может и нет. Он так-то парень любвеобильный, как оказалось. Помнишь, например, ту выскочку у него на кухне? Сначала он сказал, что это его домработница, и что она не в его вкусе. А потом выяснилось…

______________

Рай. День второй.

— Врёшь и даже не краснеешь! Я никогда, никогда и ещё раз никогда не стала бы просить у незнакомого мужика деньги! Тем более у мужика для случайной связи!

Злюсь, потому что Дмитрий действительно зацепил мою гордость. Пытаюсь вскочить с постели, но он со смехом удерживает.

— Лиса, Лиса… Ну почему бы просто не признать факт? Ну попала ты в сложную ситуацию, ну попросила помощи — что в этом такого? Сила женщины в её слабости, между прочим! И мне, как мужику, было приятно сделать для тебя что-то полезное.

Рычу, вздевая руки к потолку.

— Но я не просила!

— Иди сюда… — он тянет меня на себя. — Вспомни, ты сидела вот так, верхом на мне, в красных трусиках, чулочках и маске, и ревела. А я благородно укрывал тебя своей рубашкой и переживал как бы не кончить в штаны. Потом был каминг-аут и долгожданный фантастический секс с самой прекрасной чудачкой на свете… Но перед этим ты рассказывала мне про своего муженька, про подружку институтскую, и про них обоих. А ещё про то, что у тебя в один миг вся жизнь накрылась тазом, и не осталось в ней вообще ничего, кроме кредитов. И что тебе даже жить теперь негде, потому что домой к мужу ты больше ни ногой… Помнишь?

— Ну?

— Ну. А говоришь, что не нужна была помощь.

— Пф-ф! Так я же не просила! Я же не сказала — дай мне денег!

— А я и так услышал, что они тебе нужны. И дал. Только и всего. И разве я был неправ?

— Да ты оскорбил меня, неужели не понятно?! Подсунул бабки, а сам слинял! А потом ещё спрашивает, почему я номер не оставила! Да потому что я тебе не проститутка какая-нибудь!

— Ах вот оно что! А я-то, дурак, думал тебе куни не зашёл.

— Смешно. Очень! — Пытаюсь слезть с его коленей, но он удерживает:

— Ладно, ладно! Признаю, лоханулся, не оставил нормальной записки. Некрасиво вышло, прости. Но меня на тот момент такой непредвиденный мандец нахлобучил, что хорошо, что вообще хоть что-то оставил! К тому же я надеялся, что либо успею вернуться сам, либо получу твой номер. И кстати, если ты действительно так оскорбилась этими деньгами, то зачем взяла-то? Ну и оставила бы где лежали, я бы тогда сразу понял, в чём накосячил.

— В смысле? — Замираю, не веря ушам… и резко подаюсь в сторону, всё-таки вырываясь из объятий. — Кто взял? Я?

— Лис, ну хватит, а? — закатывает он глаза. — Я же не в претензии. Взяла и прекрасно, я их для того и оставил.

— Но я не брала! Скорее уж Валентина эта твоя сориентировалась. За ней бы не протухло, точно. Или блондинка!

— Исключено! Сестры в тот день и в стране-то не было, а Валентину я знаю с детства, и она бы даже рубля железного не присвоила, не то, что сотню косых.