Просто Ужас!!! и Ничего страшного (СИ)

  Если высунутся, то какой-нибудь из тринадцати пальцев на одной из тринадцати рук сделает из неё быстроисчезающее мокрое пятнышко.

  Кронтону не нужны покорные слуги. Все и так выполняют любое его желание.

  Все... Все - его рабы.

  И эти, изначально яркие, но быстро блекнущие на прямоугольных кусочках картона... глупые персонажи большого пасьянса Кронтона.

  Все в его власти!

  И те, кто смирился, и те, кто о Кронтоне ещё не знает.

  Кто не знает, что в абсолютном Мраке начинается абсолютный холод.

  Это холод Ужаса.

  И никто уже не хочет узнать, что там... за холодом Ужаса.

  . . . . . . . . . . . . . .

  Глава 5

  'И параллельные прямые, если нужно, пересекаются!'

  (серия пятая - Январь)

  Сегодня дежурить досталось Пашке и Николсу. Вообще-то, очередь до друзей должна была дойти только через два дня, но население парт перед ними решило несколько продлить зимние каникулы.

  Каникулы всегда как-то быстро заканчиваются. Но если принять во внимание угрожающе приближающуюся эпидемию гриппа с новым кодом, как у агента в шпионских сериалах, то можно убедить родителей уменьшить контакты с потенциальными переносчиками заразы.

  Веник и швабра - величайшие и совершеннейшие достижения человеческой мысли. Их можно усовершенствовать, как колесо, но форма, определяющая суть предназначения, остаётся неизменной многие тысячелетия, переживая развитие и упадки целого ряда великих цивилизаций. Но, к сожалению, их род занятий не внушил никому должного уважения, невзирая на все заслуги и долгие годы службы.

  Пашка пытался втиснуть закреплённый за кабинетом инвентарь в стенной шкаф. Инвентарь упирался. Пришлось применить силу. Инвентарь сделал вид, что смирился. Но, как только Пашка отвернулся, он вывалился из шкафа.

  В это время вернулся Николс с пустым ведром, и настала его очередь укрощать непокорных.

  Чуть позже в вымытом пустом кабинете все трое собрались за последней партой, и Лерка достала несколько распечатанных листов.

  - Вот. Как я сразу и говорила, более всего подозрений вызывает Маринэ. Точнее, я на сто процентов убеждена, что она вампир. Точно вампир! Даже на двести процентов!

  Пашка с Николсом переглянулись, все девчонки в классе Маринэ не любили. Но... 'Точно вампир!'

  - Допустим. И что нам с этим делать? В полицию не пойдёшь. Сразу пошлют в психиатрическую лечебницу. А она в Борисовожске. У нас в городе нет. Да и там нас лечить откажутся. Сейчас бесплатная медицина очень дорогая. - Николс показательно тяжело вздохнул.

  - Очень остроумно! - Лерка надула губки. - Вот расчёты и я уверенна в них. Да! Но мы же не можем оставить это просто так и сидеть сложа руки пока она кого-нибудь действительно...

  Дверь кабинета, скрипнув, начала открываться. Вся троица обернулась. Из тёмного коридора в класс никто не заглянул, не просочился и не протянул когтистую конечность.

  - Да она всегда сама открывается. Сейчас на тряпку прихлопну.

  Пашка пересёк класс, на всякий случай, выглянул в коридор и прихлопнул дверь, подложив предназначенную для этого тряпку.

  - Никого там нет. Вопрос первый: Насколько весомы наши подозрения? Вопрос второй: Могут ли наши заключения считаться доказательством? Вопрос третий: С кем мы можем поделиться этими соображениями?

  Лера выдернула из стопки один листок и положила его сверху.

  - Никаких отклонений от усреднённой нормы нет только у одного учителя. Это Фёдорман. Если попробовать поговорить с ним начистоту? Вы же сами говорили, что он больше всего вызывает доверие.

  - Интересно, почему Фёдорман - 'ман'. Он что еврей?

  Николс почесал макушку. Он никак не хотел считать разговор серьёзным.

  - Для начала, следует уточнить, был ли евреем Адам. Это может снять все вопросы по всем национальностям, - засмеялся Пашка.

  Лерка стукнула кулачком по распечатанным таблицам.

  - Да не об этом мы сейчас! Паша, ну ты же серьёзный человек!

  - Ладно. Фёдорман в лаборантской допоздна сидит. Только, что мы ему скажем, и кто будет говорить?

  - Я сама. Я же всё рассчитывала. Но вы пойдете вместе со мной.

  Николс встал, застёгивая ранец.

  - Идём. Мне даже очень интересно, что он на всё это скажет. Очень интересно.

  Выключили свет, вышли в тёмный коридор, заперли кабинет и остановились в нерешительности. Раньше на эту гнетущую тишину в пустой школе они никогда внимания не обращали... Раньше.

  На полу серели искажённые неровностями пола трапеции от пробивающегося сквозь окна света всходящей Луны. Картина, вселяющая неуверенность и пропитывающая всё пространство грустью.

  - Так в лаборантскую или домой? - обернулся к оказавшимся сзади друзьям Пашка.

  Лера набрала побольше воздуха и взяла Ника за руку.

  - Идём в лаборантскую.

  Николс включил фонарик на своём смартфоне.

  - Вот теперь идём. Я же говорил, что темноты я боюсь меньше, если включен свет.

  - Да. Так лучше, - согласилась Лера.

  Сквозь щель у пола пробивался свет. Фёдорман, действительно, уходил из школы позже всех.

  Пашка постучал и открыл дверь.

  - Фёдор Ильич, можно к вам?

  - А, Паша? Заходите.

  - Я не один.

  - Да, заходите, заходите. Чего вы там топчетесь. Тетради вот как раз ваши допроверил. Какие проблемы, господа?