Просвещение продолжается. В защиту разума, науки, гуманизма и прогресса

Больше 30 % моих единомышленников-либертарианцев (и свыше 40 % консерваторов) не согласились с утверждением «Один доллар значит для бедняка больше, чем для богатого человека» – да ладно вам, друзья! – против 4 % среди прогрессистов… Сопоставление ответов опрошенных на все 17 вопросов показало, что ни одна из групп не глупее другой. Сталкиваясь с весомым посягательством на свои убеждения, они показали себя примерно одинаково бестолковыми[1071].

~

Если левые и правые одинаково бестолковы в тестах и экспериментах, мы можем ожидать, что они одинаково неверно будут понимать и реальный мир. Факты из истории человечества, представленные в главах 5–18, позволяют оценить, какая из основных политических идеологий лучше объясняет наблюдаемый нами прогресс. Всю дорогу я отстаивал точку зрения, что главными движущими силами прогресса были неполитические идеалы разума, науки и гуманизма, которые заставляли людей искать и применять знания, способствующие процветанию человечества. Могут ли правые и левые идеологии что-нибудь к этому добавить? Позволяют ли эти семьдесят с лишним графиков кому-то из них заявить: «Предубежденность предубежденностью, но мы правы, а вы нет»? Похоже, каждая из сторон может записать на свой счет кое-какие достижения, но в то же время упускает из виду важнейшие аспекты происходящего.

Прежде всего это касается свойственного консерваторам скепсиса относительно самих идеалов прогресса. С тех пор как первый современный консерватор Эдмунд Бёрк предположил, что люди слишком несовершенны, чтобы предлагать проекты улучшения своей жизни, и что им лучше держаться традиций и институтов, которые оберегают их от хаоса, ведущие консервативные мыслители не верили в «лучшие планы мышей и людей»[1072]. Самые реакционные консерваторы, недавно выкопанные из своих могил трампистами и европейскими крайне правыми (глава 23), уверены, что западная цивилизация несется не туда с конца некоего золотого века, что она променяла нравственную чистоту традиционного христианства на декадентские удовольствия сытой жизни и что, если не вернуть ее на верную дорогу, она вскоре падет под напором терроризма, преступности и социального отчуждения.

Однако это не так. Жизнь до эпохи Просвещения была омрачена голодом, болезнями, суевериями, материнской и детской смертностью, безжалостными феодалами и бандитами, садистскими казнями и пытками, рабством, охотой на ведьм, ведущими к геноциду крестовыми походами, завоевательными и религиозными войнами[1073]. Невелика потеря. Кривые на рис. 5–1–18–4 показывают, что, как только изобретательность и сопереживание удалось поставить на службу человеку, его жизнь начала становиться все дольше, здоровее, богаче, безопаснее, счастливее, свободнее, умнее, глубже и интереснее. Да, проблемы остаются, но проблемы есть всегда.

Левые тоже дали маху в своем презрении к рыночной экономике и в своих заигрываниях с марксизмом. Промышленный капитализм XIX века дал старт Великому побегу стран Запада из всеобщей бедности, а Великая конвергенция XXI века сулит избавление остальному человечеству. За тот же исторический период коммунизм принес миру насильственный голод, чистки, ГУЛАГи, геноцид, Чернобыль, чудовищные гражданские войны и бедность масштабов Северной Кореи, прежде чем практически повсеместно рухнуть под весом внутренних противоречий[1074]

. И тем не менее в недавно проведенном исследовании 18 % профессоров социологии и экономики назвали себя марксистами, а слова «капиталист» и «свободный рынок» до сих пор встают поперек горла большинству интеллектуалов[1075]. Отчасти так происходит потому, что их мозг автоматически сопоставляет термин «свободный рынок» с прилагательными «стихийный», «нерегулируемый» или «бесконтрольный», закрепляя совершенно ложное противопоставление: свободному рынку не мешают нормы, защищающие безопасность, наемных работников и окружающую среду, так же как свободе в стране не противоречит существование там уголовного кодекса. Свободный рынок отлично сочетается с солидными затратами на здравоохранение, образование и социальное обеспечение (глава 9) – на самом деле ряд стран, которые больше прочих тратят на социальные нужды, могут похвастаться и наиболее полной экономической свободой[1076].