Просвещение продолжается. В защиту разума, науки, гуманизма и прогресса

Тем не менее в среде американских правых существует щедро финансируемое добывающей отраслью движение, которое фанатично и без оглядки на факты отрицает, что парниковые газы способствуют повышению температуры на планете[390]. Его сторонники сформулировали целую теорию заговора: научное сообщество якобы безнадежно заражено политической корректностью и из идеологических соображений ратует за то, чтобы правительство взяло под свой контроль экономику. Как человек, считающий себя убежденным противником политкорректной догмы в академических кругах, я могу с уверенностью заявить, что это чепуха: у специалистов по физическим наукам нет такой идеологической повестки, а факты говорят сами за себя

[391]. (Кстати, именно из-за таких ситуаций первейшая обязанность ученых всех областей – оберегать авторитет науки, придерживаясь нейтралитета по отношению к любым

политическим идеологиям.)

Несомненно, существуют и сторонники умеренного скепсиса в отношении глобального потепления, которые соглашаются с господствующим в науке мнением, но предпочитают делать акцент на положительных аспектах происходящего[392]. Они обсуждают ту периферийную область диапазона возможных исходов, для которой характерна минимальная скорость роста температур, отмечают, что худший вариант развития событий с его лавинообразной динамикой носит лишь гипотетический характер и что небольшой подъем температуры и концентрации углекислого газа может благотворно подействовать на урожайность культур, отчасти компенсировав негативные последствия. По их мнению, если позволить странам неограниченно богатеть (вместо того, чтобы вводить сдерживающие рост ограничения на использование ископаемого топлива), им легче будет справиться с изменением климата, если оно все же наступит. Однако, как подметил экономист Уильям Нордхаус, в том, что он назвал «климатическим казино», такую ставку делать опрометчиво

[393]. Если в текущей ситуации имеется пятидесятипроцентный шанс, что обстановка в мире сильно ухудшится, а с вероятностью 5 % она и вовсе обернется катастрофой, благоразумно принять превентивные меры, даже если бедственные последствия не обязательно наступят – мы ведь страхуем свои дома, покупаем огнетушители и не держим в гаражах открытые канистры с бензином. Раз на борьбу с изменением климата уйдут десятилетия, у нас будет достаточно времени, чтобы сбавить обороты, если, ко всеобщей радости, температура, уровень Мирового океана и кислотность морской воды вдруг перестанут расти.

У левых радикалов имеется свой ответ на проблему глобального потепления, как будто нарочно придуманный, чтобы подтверждать теорию заговора крайне правых. По мнению сторонников движения «климатической справедливости», воспетого в вышедшем в 2014 году бестселлере журналистки Наоми Кляйн «Это все меняет: капитализм против климата» (This Changes Everything: Capitalism vs. the Climate), мы не должны воспринимать проблему глобального потепления как повод бороться с изменением климата. Нет, это прекрасная возможность покончить со свободным рынком, изменить очертания глобальной экономики и реформировать нашу политическую систему[394]

. В одном из самых абсурдных эпизодов в политической истории охраны окружающей среды Кляйн объединилась с печально известными Дэвидом и Чарльзом Кохами, миллиардерами-нефтяниками и спонсорами кампании по отрицанию глобального потепления. Их совместными усилиями в 2016 году была провалена попытка вынести на всеобщее голосование в штате Вашингтон идею первого в стране налога на выбросы углекислого газа, хотя почти все аналитики считают эту меру первоочередной в борьбе с изменением климата[395]. Почему? Потому что такой налог «не вредит правым» и не «заставляет тех, кто загрязняет окружающую среду, поплатиться, потратив полученную аморальным путем прибыль на возмещение сознательно нанесенного ущерба». В интервью 2015 года Кляйн высказалась даже против количественного анализа глобального потепления:

Мы не добьемся своего, если будем разводить бухгалтерию. Мы не можем победить бухгалтеров в их собственной игре. Мы победим, потому что это проблема ценностей, проблема прав человека, проблема правильного и неправильного. Сейчас тот краткий миг, когда нам нужно иметь на руках еще и какую-то статистику, но нельзя забывать, что завоевать сердца людей может только тот, чьи доводы апеллируют к ценности жизни[396].