Просветление – не то, что ты думаешь

В: Да, верно, [смех] Так и есть. Уэйн: Я искренне надеюсь, что вы это найдете. А теперь я должен сказать вам, что моя книга не предлагает ничего. Моя книга не предлагает вам закончить поиск, не говорит, что все уже здесь, что вы не должны бегать к еще семистам гуру. Она говорит, что поиск и все эти гуру – или их отсутствие – это часть необъятного функционирования. Так что все происходящее, включая сам поиск, включая всех людей, к которым вы до сих пор ходили, и тех, к кому вы пойдете или не пойдете в будущем, – это все часть одного и того же процесса. Главный вопрос такой: кто или что направляет этот процесс? Вы ли это как организм? Вот та точка, в которой может случиться трансцендентное Понимание.

Это все сон

В:

Разве мы не должны увидеть, что мы есть сон?

Уэйн: Должны? Кто вам сказал, что вы сон?

В: Ну, у нас есть это восприятие, что мы личностные эго-механизмы… Уэйн: Но кто вам сказал, что вы сон? Вы что, заглянули глубоко в себя и осознали: «Я сон, я не существую»?

В:

Ну, мне говорили, что наше эго говорит нам, что мы механизмы… Уэйн: Вы замещаете то, что вам говорили родители и общество, тем, что вам теперь говорит какой-то гуру или учитель. Зачем верить кому-то? Ничто из этого не истина! Истина обретается глубоким самоисследованием, когда вы обнаруживаете, что вы такое, а не когда вы повторяете: «Я сон, я ничто, я Сознание, я есть это, я есть то». Найдите это сами! Вот что предлагает Живое Учение. Это не еще одна система философских концепций, которую надо заучить. Мы здесь не для того, чтобы рассказывать вам, что вы не существуете, или что вы сон, или что вы на самом деле Сознание. Мы здесь, чтобы поддержать вас в задавании вопроса: «Что я? Что я делаю?» И настоящий, стоящий ответ не придет от меня, не придет из книг или из какого-то другого источника вне вас. Это Живое Учение занято только тем, чтобы направить вас искать ответ самому.

В:

Разве мудрецы – не те, у кого есть все ответы? Уэйн: Нет, мудрецы – те, у кого больше нет вопросов. Мудреца характеризует растворение вопроса.

В: А это не-знание, или освобождение от всех вопросов, – оно позволяет мудрецу чувствовать себя очень хорошо? Уэйн: Нет, оно просто означает, что у мудреца больше нет поиска. Но он не заменяется беспрерывным оргазмом, блаженным экстазом, который часто воображают себе ищущие.

Субъект и объект

В: Я надеюсь, что вы сможете прояснить нечто, на что я наткнулся, читая одну из книг Рамеша. Он говорит о концепции двойственности и о том, что это предполагает наличие субъекта и объекта. Он говорит, что они взаимозависимы и что один не может существовать без другого. Я бы хотел понять, что именно он имеет в виду под этим. Например, если «я» – как субъект – воспринимаю этот стул, то когда я уйду, стул не исчезнет. Вы не позвоните мне вечером, чтобы сказать: «Элиот, вернись немедленно. Я хочу сесть и хочу свой стул обратно». Я не могу понять, что он имел в виду, когда говорил, что один создает другого.

Уэйн: Рамеш имел в виду, что в отсутствие точки восприятия нет объекта. Не «когда нет Элиота, то нет ничего», а «когда нет никакой точки восприятия, то воспринимать нечего». Они возникают в зависимости друг от друга. Двойственная проявленная Вселенная (воспринимаемое) возникает вместе с точкой восприятия (воспринимающий).

В: Мне приходит на ум пример ядерной войны: все люди исчезли, и через пятьсот лет космические исследователи прилетают, заходят в дверь и говорят: «О, смотрите, стул». Так вот, когда их там еще не было, а нас уже не было, стул все еще был там, так? Уэйн: Для кого или для чего был стул?