Против времени. Бой с тенью

Да, вряд ли Мохиндер мог хоть как-то меня понять. Для него сверхспособности, политические интриги и смерть людей от оружия - обыденность. А для меня, это всё какой-то странный не заканчивающийся сон.

Я пока не разобрался, кто же такой этот загадочный харизматичный черноволосый мужчина, и чьи интересы преследует. Рассказы о том, что он за мир во всём мире, на меня, конечно, впечатления не производят. Чаще всего самые добродушные намерения высказывают самые свирепые тираны. Но я вижу, что он занимает не последнее место во всём, что происходит вокруг.

Мохиндер потушил папиросу в металлическую пепельницу в виде свернувшегося калачиком дракона и, тут же закурив следующую, заговорил:

- Алексей Григорьевич, не думайте, что вы такой весь из себя уникальный, - он сделал долгую затяжку, чуть прищурившись от едкого дыма папиросы, - Да-да, доктор, вы не первый, и не последний, кто оказывается в такой ситуации. Просто вам не повезло попасть в центр событий мирового масштаба, но зато повезло оказаться рядом со мной.

- Я сейчас вместе с вами бегу сам не знаю от кого, куда и зачем. Вы уверены, что это везение? - усмехнулся я.

- Конечно. Это дикая удача, дорогой мой друг! Вы даже не представляете сколько по нашему и вашему миру ходит вот таких вот путешественников через время и пространство, многие просто кончают себя прыжком с моста или какого другого высотного сооружения. Просто от того, что не могут понять, что с ними происходит.

Заметив скепсис в моём взгляде, Мохиндер тут же осёкся:

- Да, конечно, вы возразите, что тоже ни черта не понимаете, но, как ни крути, у вас есть рядом человек, который верит вам, не пытается убить, сдать в психушку, а верит, и обещает помочь. По-моему, это дорого стоит.

Мохиндер отпил из своей кружки и вновь сделал долгую затяжку папиросой.

- А почему я должен поверить вам? - не унимался я, перебирая пальцами кружку на столе.

- Не должны. Вы вольны делать, что хотите. Я вам об этом сказал, ещё в храме, перед тем как уехать оттуда, - развел руками Мохиндер.

- Как будто у меня был выбор… - с досадой процедил я.

Мохиндер резко встал из-за стола, потушил очередную папиросу в пепельницу и смотря куда-то в сторону, обратился ко мне:

- Что вы заладили с этим выбором, как девчонка на сеновале?! У вас есть выбор, либо помочь и надеяться, что вам помогут в ответ, либо уйти и искать червоточину самостоятельно, чтобы вернуться домой. Да, оба варианта не завидные, ну, а когда в жизни бывал выбор между шоколадкой и пряником?

Мохиндер остановился, будто ожидая от меня ответа. Затем чуть поправил на себе уже сильно помятый костюм и сел за стол, залпом опрокинув в себя остатки эля в кружке.

Я молчал, мне нечего было ему возразить. И, наверное, копания в моей голове – это мелочи по сравнению с тем, что в целом твориться вокруг меня. Но мне всё равно почему-то было трудно легко отдать свой разум на растерзание этому человеку, пусть и вроде как с благой целью. Ведь на самом деле он прав, без знания языка, в самый ответственный момент я могу всё запороть. А если у него не получится? Ошибётся, не справится… Что тогда? Если я правда сойду с ума?

Наше молчание продолжалось несколько минут, я всё гонял в своей голове все “за” и “против”, и наконец обратился к Мохиндеру:

- Я точно не стану олигофреном после ваших процедур?

- Ну, пока никто не жаловался. Хотя, конечно, когда интеллект падает до уровня олигофрении, может и жаловаться перехочется, - отшутился в ответ Мохиндер.

- Ладно, деваться всё равно некуда. Давайте решать ваш языковой барьер, - махнул рукой я и допил свою кружку эля.

Мохиндер резко приободрился и, хлопнув в ладоши, сказал:

- Отлично! Мне на эту работу, конечно, было бы хорошо, чтобы Дипали поддержала меня. Всё-таки это не рядовое двиганье стульев или овладение чужим телом на короткое время. Но тут, уж… - Мохиндер бросил взгляд на топчан, где мирно, как будто не дыша, спала Дипали, - …работаем с чем есть. От вас, доктор, потребуется лишь просто лечь на пол, расслабиться и доверится мне.

Глава 21

После недолгих объяснений от Мохиндера, я лег на пол лицом вверх, раскинув чуть в стороны руки и ноги. Мохиндер сел у моего изголовья на колени и положил обе руки на моё правое запястье.

- Закройте глаза, Алексей Григорьевич, и постарайтесь вспомнить самый светлый момент в вашей жизни, - спокойным размеренным тоном произнес он.

Самое главное, что поведал во время инструктажа Мохиндер, это то, что воздействие на мой головной мозг будет очень сильным, все чувства обострятся в сотни раз, особенно это касается ассоциативного мышления, а также воспоминаний. Поэтому лучше всего думать о самых приятных вещах. «Но в любом случае, эффект может быть непредсказуемый, так что будьте готовы ко всему, док» — это последнее, что он мне сказал.

Вот тебе и 5 пустяковых минут. Но отступать уже было поздно, тем более что мне и вправду может смертельно помешать незнание языка дальше.