Противофаза (СИ)

Рабочий день главы госбезопасности был на сегодня как назло плотно загружен встречами с иностранцами. С утра у него в кабинете паслись палестинцы от Ясира Арафата. После обеда он выслушивал доклад начальника Первого Главного управления и своего ближайшего друга генерал-лейтенанта Крючкова касательно вопросов внешней разведки. В данный момент он принимал делегацию повстанцев из пока ещё португальской Анголы. С шести вечера намечена встреча с вьетнамскими дипломатами. В каждых переговорах непременно участвовали как свора очкариков со Смоленской площади, так и лампасные пузачи с Арбатской. А то и какой-нибудь клерк со Старой площади притащится.

Больше всего тяготило присутствие его зама — генерал-полковника Цынёва Георгия Карповича на всех таких мероприятиях. Мелкий, лысенький, с большими ушами, получивший от коллег прозвище «Пень», был приставлен от ЦК присматривать за делами Комитета и, конечно же, за самим шефом. Практически все в Комитете ненавидели его за злобный характер и склонность к интригам. Однако, приходилось терпеть выходки этого нелепого и настырного человечка, так как тот являлся родственником самому Леониду Ильичу. По должностным обязанностям Цынёв курировал также работу двенадцатого отдела, поэтому Плеханов должен был сначала доложить о происшествии ему, но предпочёл обратиться напрямую к главному.

Прерывать совещание ради рандеву с соратником было бы очень неразумно. Пень мог бы насторожиться. Андропов дождался планового перерыва и прошёл через комнату отдыха к тайному шкафу.

Шкафом сотрудники называли узкий предбанник перед входом в кабинет с откидными сидушками по бокам, где в сталинские времена располагался дополнительный пост охраны. Но, кроме этого предбанника, имелся ещё один такой же, располагавшийся со стороны комнаты отдыха. Андропов, получив назначение на это место, распорядился оборудовать такой шкаф узкими, но вполне удобными креслицами, откидным столиком и светильником. Здесь его дожидались для секретных встреч «свои» люди. Попасть туда нужно было из секретного коридора, ведущего к не менее секретному лифту, предназначенного только для хозяина кабинета. На нём он спускался с третьего этажа в секретный гараж и мог незаметно для подчинённых выехать из здания куда угодно по своим тайным делам.

Лифт мог отвезти хозяина ещё ниже. Однако, туда ему не было доступа до той поры, пока в 1973 году не стал полноправным членом Политбюро. Ожидаемо там оказались подземные помещения с опустевшими камерами для заключённых и уходящие далеко в неизвестную темь тайные ходы. Времени на исследование подземных ходов у Андропова не имелось, но конторские старослужащие докладывали, что по ним можно тайно попасть в Кремль. Ещё ниже находилась ветка метро, тоже какого-то такого секретного.

В секретный коридор у андроповского кабинета можно было попасть из служебного только через неприметную дверь с надписью «Техническое помещение», ключи от которой имелись у ограниченного контингента лиц. Так что, когда Председатель Конторы открыл шкаф в своей комнате отдыха, то ожидаемо обнаружил в нём генерала Плеханова.

— Выкладывай скорей, что там у тебя стряслось, Юра, — проговорил нетерпеливо Председатель вошедшему в комнату человеку в стильном сером двубортном костюме и с галстуком в косую полоску.

Плеша, как все бывшие референты Андропова из ЦК предпочитал одеваться цивильно, хотя к его ладной фигуре очень бы подошла военная форма. Шефу же при его мешковатости военная форма была категорически противопоказана.

— Сегодня, примерно без четверти двенадцати состоялся телефонный звонок Шелепину в ВЦСПС из квартиры Леонида Ильича. Известно только, что разговор был непродолжительным, — доложил генерал, — Звонили по выделенке, которую вы же сами запретили прослушивать.

Глава Комитета почувствовал холодок под лопатками, тяжело осел на диван и неожиданно даже для самого себя смачно выматерился.

— Что дал опрос контингента? — спросил он, немного успокоившись.

— Секретарь Шелепина располагается в отдельном кабинете с хорошей звукоизоляцией. Осторожный зондаж её нашим человеком о сути проведённых переговоров не дал никаких результатов.

— Что, разучились работать с людьми? Подкупить чем-нибудь пробовали? — вспылил шеф.

— Она — участница войны, белорусская партизанка. Очень смелый и принципиальный товарищ. К тому же, абсолютно предана Александру Николаевичу. Не получится с ней разговор в желательном нам русле, — виновато пояснил Плеханов.

— Чёрт! — Андропов крепко врезал по журнальному столику кулаком, — Ладно. Будем думать. Свободен, Юра. Благодарю за оперативность.

Попрощавшись с деятельным подчинённым, Андропов сразу же прилёг на диван. Так лучше всего думалось.