Противофаза (СИ)

— Не стоит, Пётр Иванович, но вы — правы. Мне немного нездоровится, — согласился Председатель Комитета, — Наверное, будем на сегодня завершать нашу встречу. Завтра ангольские товарищи пусть поработают по ранее согласованному плану.

Когда участники совещания, тихо переговариваясь, покидали его кабинет, Андропов негромко распорядился:

— А вас, товарищ Крючков, я попрошу задержаться.

И недоумённо воззрился на улыбающиеся рожи офицеров.

* * *

К Юле в Просторы добрались только часам к шести. Вылезли из Волги с тортами и ликёрами и грузно потопали к подъезду. На лестнице встретились со спускающейся навстречу парочкой Паносянов. Бедняжки побледнели и остекленели глазами, позабыв ответить на моё вежливое приветствие.

— Маску мне теперь одевать, что ли? — процедила принцесса, когда мы уже значительно разминулись с семейкой моей сестры.

Видимо, она приняла их душевные переживания на свой счёт.

— Зачем маску? Усы и бороду наклей, и будет самое то, — дружески подшутил.

— Получишь у меня, — пообещала Галина и незамедлительно исполнила угрозу, стукнув кулаком в бок.

Крепенькая мадама. Наблатыкалась в своих цирках. Вот уже домашнее насилие началось ко мне применяться. Всё, ухожу в монастырь!

Звонили в дверь долго. Я уже начал беспокоиться, что понапрасну приехали. Когда дверь всё же отворилась, то не сразу узнал прежнюю англичаночку. Похудевшая женщина с тёмными кругами под глазами, в своём неизменном махровом халатике. Кажется, она была слегка подшофе. Даже попытка приветственно улыбнуться получилась у неё какой-то жалкой. На кухонном столе сиротливо маячила початая бутылочка водки в окружении малосольных огурцов. Нам было предложено раздеться в прихожей и пройти на кухню.

— А я вас знаю, — обратилась она к Галине, — Я ещё в школе училась, когда приезжала к дяде Семёну на новогодние каникулы из Свердловска. Вы мне тогда французскую косметику Кларанс подарили.

— Помню-помню! — обрадовалась Леонидовна, — Вы к нам на дачу вместе с Семёном Кузьмичём приезжали. Такая была стильная большеглазая девочка-красавица. За тобой ещё Игорёк ухаживал, внук Громыко.

— Она и теперь очень красивая, только немного больная и печальная, — поправил я Галину, — Горе у неё.

— Водочку употребляешь? — хозяйственно взяла бутылку в руки Галина, — Столичная. Ширпотреб. Жених что ли бросил?

— Убили его, — с трудом произнесла Юлия и сильно разрыдалась.

Пришлось её утешать разными способами. Галина распорядилась оснаститься добавочными рюмками и разлить по ним золотистой Бехеровки. Мне пришлось взять в руки гитару и вновь исполнить по просьбе Юлии песню Макаревича «Пока горит свеча».

— Коля Никитин весь не умер, пока его дело живёт и живы его товарищи, — заявил я, — Надо помочь его соратникам. Расскажи Гале о вашей деятельности.

Галина всякими женскими уловками тоже старалась разговорить Юлю, отвлечь от страшной душевной боли. Я продолжал наигрывать на гитаре разные спокойные мелодии. Наши усилия увенчались успехом. Юлия окончательно пришла в себя и стала рассказывать историю своей любви и борьбы. Поначалу принцесса круглила глаза и вставляла реплики, которые намекали на её скептическое отношение к сути услышанного. Её сильно удивляло: «Как родственница такого высокопоставленного лица, имеющего доступ ко всем возможным номенклатурным благам, может бороться против существующего порядка». Юля спокойно и грамотно парировала её доводы. Постепенно Галина начала в некоторых местах соглашаться с приводимыми обычной учительницей английского аргументами.

— Весь мир живет нормальной жизнью. А мы всё время куда-то прорываемся, чего-то доказываем, — высказалась она с иронией, — Однако, наша музыка и балет вне конкуренции. И в космосе мы весь мир опережаем.

— Достижения в области искусства и в космосе у нас выполняют больше пропагандистские функции. Будто витрины в плохом магазине. Заполнены они приличным товаром, а на складах лежит одно лишь гнильё. На Западе витрины отражают тот же ассортимент товаров, что и во всём магазине. Социализм — это власть чиновников, душащих любой прогресс. Какие-то чинуши решают закрывать перспективное направление в вычислительной технике, обеспечив на десятилетия техническое отставание от американцев. А, может быть даже на века. И с искусством то же самое. Захотели Фурцева и Лапин уничтожить великого певца Ободзинского и пустили его жизнь под откос. Сколько прекрасных фильмов не было пропущено высоким начальством к советским зрителям и лежит на полках до лучших времён? Даже «Белорусский вокзал» с трудом избежал такой участи, потому что случайно попал к Леониду Ильичу и получил одобрение, — разошёлся я.

— Чего ты предлагаешь? — слегка недовольным тоном спросила Галина.