Противоположности

Звонок обрывается, оставляя за собой противные монотонные гудки и растерянную девушку, которая теперь смотрит на экран, быстро хлопая ресницами.

– Что за бред? – бормочет она под нос. – Какого хрена я должна помогать Нэйтену? Мне насрать, н-а-с-р-а-т-ь, – убеждает себя.

Телефон снова вибрирует в руке, оповещая о входящем сообщении, и она фыркает. Да что происходит? И всё же открывает его, пробегая взглядом по набору букв, сочетающихся в адресе в тридцати кварталах от её дома. Да тут и на машине добираться придётся.

– Плевать я хотела.

Бросает она телефон на место и падает обратно на подушки, подминая одну из них в руках, подтягивая ноги ближе, сворачиваясь калачиком. Николь закрывает глаза, это её ночь, её сон, но щемящее беспокойство имело другие планы, терзая изнутри, не позволяя погрузиться даже в дремоту, словно каждый раз встряхивая. А убеждение, что «пускай они все катятся куда подальше», звучит неловко. Да ещё проклятые мысли, блуждающе забредшие в голову, теперь устраивают там пытки над разумом. Блин, Нэйтен, когда ты оставишь её в покое?

Глаза широко раскрываются, а ни в чём не повинная подушка летит в стену, когда она подскакивает на кровати и наспех накидывает вещи, попавшиеся под руку, не забыв прихватить пачку сигарет с зажигалкой. Тихо спускается по лестнице, чтобы не разбудить родителей, и выскакивает на улицу, поёжившись от прохлады.

***

Машина такси останавливается возле сомнительного заведения, к которому Николь и за километр бы не приблизилась при дневном свете, а ночью и подавно. Ошивающиеся пьяные люди рядом только усиливали это чувство. Она отдаёт деньги водителю и хлопает за собой дверцей, покинув салон. Грязно и пахнет дурнотой с потом и адреналином. Ники жмурит нос от запаха, осматривая территорию. Теперь не понимает, как её сюда занесло. Может, это злая шутка, и её просто разыграли? Да что это за бред такой? Она прибьёт Маркуса Пэрри. Пускай только встретится на пути.

Отвратительный звук – кого-то вырвало в кусты – и она брезгливо шарахается в сторону, ближе к входу неизвестного бара. Неоновая вывеска с названием искрилась подпорченной проводкой, на ней погасли две буквы, и ещё немного, как отключится третья.

Тёрнер задаёт себе ещё один вопрос: «какого чёрта она здесь делает?», как дверь заведения с грохотом открывается, и знакомые лица с силой выводят Нэйтена. Не просто выводят, а пытаются хотя бы удержать парня, чтобы он не ворвался обратно. Тайлер и Винсент удерживализа руки, оттаскивая дальше, пока тот пускал одни маты, от которых хотелось закрыть уши руками. Николь вздрогнула от такого вида, она знает злого Картера и какой он неуправляемый в этот момент, но сейчас он был не просто зол, он был в ярости, и этот вид пугал. Действительно пугал.

Маркус выбежал следом, упираясь руками в грудь Картера, пытаясь привести того в чувства, выкрикивая, чтобы он успокоился, пока Скот улаживает ситуацию, но Нэйтен не слышит никого, его взгляд затянут пеленой, а силы трёх парней не хватало на то, чтобы удержать озверевшего «халка».

Тёрнер нервно выдохнула, сжимая кулаки дрожащих рук, теперь понимая, о чём просил её Маркус. Но почему он так уверен, что силы одной девушки хватит на то, чтобы удержать его, когда трое здоровых парней не справляются с задачей? Картер, ты как забираешь уверенность, так и придаёшь. Подбегая ближе, она выкрикивает «удерживающей силе»:

– Отойдите!

Парни смотрят на неё с большим удивлением, не спеша убирать руки, пока у Николь уже не начало сводить челюсть:

– Черт, я сказала, отошли! – твёрдость намерений с примесью уверенности в действиях дали свои плоды. Перехватывая лицо Нэйта, чтобы он наконец увидел её, а не вырывался, пуская искры ярости из глаз и плескался огнём речей.

Ну и как тут быть милой?

– Картер, твою мать, посмотри на меня! – требует она и моментально добивается его взгляда. Её руки теперь упираются в его грудную клетку, сменив ошарашенногоМарка, отошедшего вместе с остальными в сторону, позволяя хрупкой девушке приручить дикого зверя.

Взгляд Нэйтена приобрел более человеческий отблеск, и чуть сбавил напор желания разнести это заведение к чертям.

– Тёрнер, уйди с дороги! – рычит он, больно вцепляясь руками, оставляя следы на запястьях, чтобы убрать её ладони и отшвырнуть в сторону.

Он не ожидал её увидеть, но задаваться вопросами не в том состоянии. Ярость, что бушевала в нём, бросала в лихорадку, заставляя тело содрогаться. Возможно, состояние аффекта так сказывается, но ему плевать на все возможные варианты исхода его поступка, пускай хоть сдохнет, но он впервые готов на убийство, и только глаза девушки напротив пока его удерживали, но он готов отмахнуться и от них.

Он снова пытается оттолкнуть девушку, но она стойко стоит на месте. Откуда в такой девушке столько силы? Либо это он ослабел, чувствуя её ладони на своём теле.

Тёрнер и сама не заметила, как начала злиться и даже готова притопнуть ногой:

– Идиота кусок, успокоился, я сказала! – кричит Ники на него.

– Николь, предупреждаю тебя, – прожигает он тяжёлым взглядом.

– Вот достал!