Дряхлые башни на серых уступах,Рваные бойницы, полные роз…Дряхлые башни, хранилища глупых,Властных, банальных чарующих грез.Странно-задумчивый, точно любовник,Гейне цитируя в сердце без слов,Я проникаю, раздвинув терновник,В тайны сырых и уютных углов.Небо в осколках и вырезах буков,Ямы заросшие, плюш и стена…Много чуть слышных, смеющихся звуков…Сыплется щебень… парит тишина…Что-то от Времени грустно смеетсяЗдесь над дурацкой романтикой дум,Но мое сердце, больного уродца,Пусть забаюкает рыцарский шум…В некоем царстве, когда-то и где-то,В славный, наивный, таинственный век,Жили и были Ивон и Иветта,Маленький карлик, седой дровосек…Фея углов никому незаметных,Кинь мне свой глупый и ласковый флер!Я – арбалетчик в штанах разноцветных,Я – le sujet d’un tres pieux Monseigneur…Мучат меня и святые, и бесы,И я целую, тайком от небес,Руки пугливой и крупкой принцессы,Руки хрупчайшей из нежных принцесс!Juin 1914 Bex. Tour de Douin
К ПОРТРЕТУ RITRATTO D'UN IGNOTO
Maniera di Memling
Посвящ. С. M. A.
Неусмиренный взгляд являет непостижностьВдруг в жизни вставшего Творца.О, одиночество, и дерзость, и недвижностьМаскообразного лица!Мысль вопли сжала в льды. Застыли и повислиВ нем безразличье, мел и смерть.В нем откровение порвало нити мысли,Но он не пал. Он стал, как жердь.Я знаю женщину. Ее глаза, как эти.Я с нею нежен и жесток.Как странно, что должны мы на одной планетеИ в те же дни отбыть свой срок.1914 Вех
«С какой-то ласковой и хрупкой чистотой…»
С какой-то ласковой и хрупкой чистотойСерьезный вечер встал, как море грусти, в мире.Он струны трогает на несказанной лире,Шуршит, как женщина, шелками за спиной.Ах, на асфальте дна, сквозь вечера видныПод створками сердец все жемчуги страданья!С вершин влюбленности, утонченности, знанья,В слезах гляжу на дно, на сказку глубины.Он трогательно-свят, кинематограф дней!Да, я тебя достиг, вершина, безотчетно…Но ведь она жалка, нежна и мимолетна!..И это maximum… О, maximum людей!1914 Вех