Противоречия: Собрание стихотворений

Я знаю женщину и родину, которымЯ посвятил себя как молодой монах.Как странно, никогда я их не встретил взором!Но как я их познал в готических лесахПред морем северным, спокойным мельхиором…И коммендацию я им принес в мечтах.О, родина души! Там кипарисы-йоги,Благочестивые и черные, ведутВ зловеще-белые, прохладные чертоги,

И гобелэном тень упала на дороги…Там маки страстные болезненно цветут,Там ряд могильных плит, углы их четко строги,Бамбук, и эвкалипт, и зной, и тишь… Ах, тутВассалы Сатаны псалмы любви поют,Иль, может быть, устав творить Добро и Суд,На оргиях грустят, развратничая, боги…И здесь… и здесь – она. Но как она ужаснаНа том, что правильно, печально и прекрасно!Стоит на мраморе худа, мала, черна,

С искривленным лицом прелестная онаИ чистит апельсин, и в смехе отчеканенСтальной и наглый бунт бесстыднейшего дна…В ней дерзко человек осмеян и изранен,В ней Саломея есть, Сафо, Кармен, Нана,А рядом с ней стоит, как сплин и глубина,Как изваяние, и угловат, и странен,В костюме клетчатом ужасный англичанин!Зной. Кипарисы. Даль. И воздух чуть туманен…

О, родина моя, где в траурные краскиЗакутались, как в газ, уродливые маски!

«Она любила? Да. И даже очень много…»

Она любила? Да. И даже очень много.В альбоме бабушки французские стихи,И перекатный гром, как гулкий грохот Бога,И в тяжких словарях сухие лепестки;Оркестр часовщика, спешащий, стоголосый,Как общество людей или пчелиный рой,И те неловкие, угрюмые вопросы,

Что порождаются живущими душой;Святого черного над чистою постелью,И шелесты без слов чуть уловимых дум,Бестрепетный закат, положенный пастелью,Духи Rue de la Paix, и раковины шум…Ее душа была совсем сентиментальной?Нет, вовсе, вовсе нет! Скорее ледяной,Пустой и смелою и даже не печальной…Ее душа была вдовой.

«Как мрамор, женщина застыла утомленно…»