Противостояние

Об этом немедленно донесли командованию. Когда Гамелен убедился, что вход в Севастопольскую бухту закрыт, он доносил в Париж: «Если бы русские не заградили входа в Севастопольскую гавань, затопив пять своих кораблей и два фрегата, я не сомневаюсь, что союзный флот после первого выдержанного огня проник бы туда с успехом и выступил бы из глубины бухты в сообщение со своими армиями».^{544}

Союзники расценили ситуацию как для себя отныне неблагоприятную. То есть русские, мало того, что обезопасили себя от прорыва в бухту, но и:

1. Получили в неограниченном количестве артиллерию, которую могли ставить, где хотят, так как отныне им можно было контролировать необходимое для создания оборонительных позиций пространство.

2. Получили возможность использовать дополнительно качественный личный состав флота в качестве прислуги вновь создаваемых батарей.

Упомянутый нами кептен Слейд, кстати, считает решение русских о заграждении бухты совершенно правильным. По его мнению, вместо того, как впустую и без всякой нужды держать десятки совершенно ненужных для обороны города кораблей в бухте, при этом, содержа на них невероятно необходимую для вооружения береговых батарей артиллерию, вместе с командами, Меншиков и Нахимов приняли абсолютно взвешенное и продуманное решение.^{545} Слейд знал, о чем говорил. Год назад ему пришлось самому прорываться через блокирующую Синоп русскую эскадру.

Английские участники кампании говорят, что идею брать Северную сторону и атаковать Севастополь с моря «похоронил» генерал Бургойн, и именно его нужно было Нахимову, останься он живым до конца войны, публично обзывать дураком. Но не будем столь опрометчиво легкомысленны. Доля правды у Бургойна была. Более чем вероятно, что ход его мыслей был такой (или примерно такой):

1. Силы русских и сила укреплений неизвестны. Татары и перебежчики говорят небылицы (но он то об этом не знает!) о невероятной силы укреплениях. Собственные моряки своими наблюдениями это, как мы знаем, подтверждают. А что там эти русские понарыли, одному Богу известно: может, добро в землю прячут, а может, уже глубоко эшелонированную линию обороны возвели, кто их знает, от них всего ожидать можно.

2. Флот неизвестно где, и для согласований действий с ним нужно время. И не просто время, а много времени. По сути, это планирование нового сражения, в котором действия с моря сочетаются с действиями (а не просто поддержкой) с моря. Что флот в море, знают все, но вспомним, что мы находимся в то время, когда скорость прохождения документов исчисляется часами и днями.

3. Дорога, связывающая крепость с Симферополем в руках русских, по ней непрерывно идут подкрепления, и сколько их уже пришло — неизвестно.

Судя по работам военных историков, Бургойн выдвинул следующие аргументы для отказа от атаки Северного укрепления.

1. Вместо позиции на сильной местности и небольшой протяженности, позволяющей русским сконцентрировать там большое число войск, с юга им придется защищать длинную оборонительную линию, растягивая и без того небольшие войска, имевшиеся тогда в гарнизоне крепости.

2. Маневр на юг будет неожиданным для русских.

3. Занятие Северного укрепления не даст союзникам возможности занять главную, южную, часть города.

4. Местность между Севастополем и Балаклавой позволяет размещать и содержать на ней большое число войск длительное время.

5. Юг дает возможность иметь постоянное взаимодействие с флотом при условии его базирования в бухтах южнее Севастополя.^{546}

^{Кептен Джордж Полетт. Во время бомбардирования Севастополя 5(17) ноября 1854 г. командовал линейным кораблем «Беллерофон». Вторая половина XIX в.} 

Узнав о заграждении входа в бухту, Гамелен немедленно доносит об этом главнокомандующему. Маршал Сент-Арно откровенно теряется. Привыкший действовать уверенно он начинает сомневаться и уже сам ищет возможность совета с англичанами, которые пока еще в полном неведении: «Русские заградили вход в их порт. Это изменит, может быть, мой план атаки. Я, вероятно, двинусь на юг. Ожидаю мнение лорда Раглана и англичан относительно завтрашнего движения».^{547}

Если до этого девиз экспедиции «Севастополь за неделю» имел какой-то смысл, то отныне сроки менялись…

С этим категорически соглашается официальная советская военная история. Летопись Черноморского флота, изданная в 1979 г. говорит: «Заграждение Севастопольского рейда расстроило планы союзников»,^{548} что отчасти верно.

ПРОБЛЕМЫ СНАБЖЕНИЯ И ТЫЛА

«…наши войска ни в чем не нуждаются».

Полковник А. П. Хрущёв.