Противостояние

И вот Удав позвонил и пригласил на встречу, во двор дома, где жил Владимир с женой и ребенком. Совпадение или нет? Ведь мог назначить встречу где угодно, так почему именно там? Может, жена и ребенок окажутся в роли заложников? Нет, бред какой-то, Степка хоть и спутался с майданутыми, но они все равно лучшие друзья с самого детского садика, а это никакими Майданами не перечеркнешь. Или перечеркнешь? Но, тогда в Киеве, Удав ни секунды не медлил и завалил двоих своих «собратьев», спасая жизнь Вовки и двоих «тигрят».

Дилемма! Как быть? Что делать?

— Командир, что случилось? — Гвоздь дернул Владимира за рукав куртки. — Кто звонил?

— Левченко.

— Степка?! — удивленно переспросил Леший. — И что?

— Хочет немедленно встретиться во дворе дома где я живу.

— Японский ты кинескоп! — ошарашено протянул Панас. — Надо вызвать подмогу и оцеплять весь район, иначе уйдут гады.

Панас не был вхож в компанию, с которой водил дружбу Вовка и Степан, вот Леший и Гвоздь, тех можно было назвать друзьями Удава, а Панас был посторонним для Левченко человеком. Панас всегда отличался повышенным уровнем ворчливости, а после ранения полученного в бое у Чонгара, эта его черта характера увеличилась в разы, взвелась в кубе, так сказать.

— Тихо ты, — одернул друга Леший. — Какой, нах, оцеплять район? С ума сошел? Это же Степка Левченко, если он приехал в Крым, значит, бросил эти свои заморочки с Майданом.

— Уверен, — спокойно спросил Словник.

— Командир, ты чего?! — Леший даже рот открыл от удивления. — Ты, что же думаешь, что Степка тебя хочет в ловушку заманить?

— Ничего, я не думаю! — зло огрызнулся Владимир. — Валите из машины! Я сам поеду на встречу, а вы ловите «мотор» и дуйте на базу!

— Вова, успокойся, — Гвоздь говорил тихо и вкрадчиво. — Поехали все вместе и на месте во всем разберемся. Не надо пороть горячку.

— Да, командир, ты чего? Мы тебя одного туда все равно не отпустим, — Леший, хлопнул Словника по плечу в знак поддержки.

— Давайте только на базу сообщим, что мы сходим с маршрута, — сварливо произнес Панас.

— Легко, — согласился Гвоздь, нажимая на клавишу микрофона рации. — База, база, прием! Это семнадцатый, мы на двадцать минут отъедим проверить сообщение бабушки — активиста. Прием. Адрес? Записывай, — Гвоздь продиктовал номер дома и название улицы, где жил Словник. — Да, да, это дом где живет капитан. Прием!

— Все нормально, командир, — улыбнулся Гвоздь, — сказали, чтобы через пятнадцать минут вернулись на маршрут.

— Хорошо. Значит, так, парни, — голос Словника звенел от напряжения, — подъедем со стороны стройки. Леший, ты, высадишься перед поворотом и займешь позицию, на углу дома, там, где вход в подвал или перелезешь под балкон. Понял? Панас, как только Леший выскочит, ты сползешь вниз под сиденья и будешь там тихонько лежать, но смотри не усни.

— Вы только передние сиденья сдвиньте вперед до упора, чтобы мне было больше места и окна оставьте приоткрытыми, чтобы можно было слышать, что на улице твориться, — Панас говорил четко и деловито, перед боем он всегда был собран и решителен.

К нужному дому группа добралась за десять минут, благо высокий клиренс машины позволял «срезать углы» по газонам и обочинам. Перед въездом в микрорайон, где располагался дом Слона, внедорожник притормозил и из задней двери вывалилось тело, которое сноровисто сгруппировалось и перекатом ушло в сторону, а уже через мгновение Леший подбегал к углу дома.

Панас сполз вниз и скрючился на полу таким образом, чтобы одновременно можно было смотреть в зеркало заднего вида и слушать через приоткрытые окна, что происходит снаружи.

Гвоздь поставил машину впритирку к бордюру, перекрыв один из дворовых выездов. Слон и Гвоздь выбрались наружу и завертели головами, осматривая пустынный двор и детскую площадку.

Трубку мобильного телефона Слон держал в руке и когда тот зазвонил, то капитан совершенно не удивился:

— Поднимайся в семьдесят третью квартиру, — голос Степан был совершенно спокоен. — Не бойся, в квартире я один, и здесь нет никакой опасности, клянусь нашей дружбой.

Словник поднял голову и посмотрел наверх, прикидывая, куда могут выходить окна семьдесят третьей квартиры, на седьмом этаже светилось огромным квадратом большое панорамное окно, за которым виднелась человеческая фигура, стоявший за окном человек заметил, что на него смотрят, и приветливо помахал рукой.

— Гриня останься здесь, наверх один поднимусь, если, что, то я в семьдесят третьей квартире, — Владимир говорил не оборачиваясь, зная, что Гвоздь выполнит приказ.

— Осторожней там. Если через десять минут не позвонишь, то мы на фиг тут все в порошок сотрем.

— Я вам сотру! — Слон на прощание помахал кулаком. Тьфу, три раза через плечо, какое нах «на прощание»!

Дверь в семьдесят третью квартиру была приоткрыта, Словник прошел по темному коридору, миную кухню и большую комнату и, повернув налево, вошел в небольшую комнату, где горел свет. Степка Левченко сидел на столе и прихлебывал чай из большой кружки.