Противостояние

— Это всех касается, — гость оглядел гладиаторов. — Всех, кто не лежит.

Голос прозвучал вполне добродушно, но при этом в словах явно чувствовалась сила, способная свернуть горы, так что мои товарищи быстро расселись кто где.

— Разговор, вижу, предстоит долгий, — заговорил дед, задумался и внимательно посмотрел на меня. Ох! В этих серых глазах будто поселилась глубина бездонного космоса. — Ну что, старый друг, опять раскис?

— Скорее… смирился.

— А ты разве при смерти? Или уже умер… окончательно? — гость усмехнулся в ус.

— Э… что?

Старик вздохнул и выдал:

— Покуда смерть не настигнет меня, не познать мне покоя. Мой путь — познание, мой спутник — вечный поиск, мой друг — терпение, моя судьба — стремление к божественному. Я уйду в Иркаллу, и воды Абзу примут меня, возрождая вновь и вновь, пока я не достигну своей цели.

Не знаю почему, но от сказанного по телу пробежала волна мурашек, я поёжился, передёрнул плечами.

— Что? Пробрало? — дедок улыбнулся. — А ведь это… твои слова, Шаин.

Мои? Алая и Орила переглянулись, Гехир поморщился, почесав шрам.

— Ты это сказал мне на смертном одре, когда узнал, что я обманул тебя.

Обманул? Что этот старый хрен несёт? Я вообще впервые его вижу! Или… речь о какой-то инкарнации? Но…

— Ты же сам сказал, что ты мне никогда не вредил, — я вперил в старика хмурый взгляд.

— Никогда, — он кивнул. — Даже когда обманул. Единожды. Кто сказал, что обман несёт лишь вред?

— А когда это Шаин успел умереть? — осмелела Орила. — Вот же, живой и здоровый.

— Каждый из вас умирал по много сотен или даже тысяч раз, — таинственный дед с ухмылкой и с задоринкой в глазах посмотрел на моих опешивших спутников. — Ты-то с подружкой совсем недавно погибла и воскресла — вопреки всем законам мироздания воскресла — должна понимать, что эта жизнь не единственная, и после неё будет ещё много перерождений и смертей.

— И в чём смысл всех этих перерождений? — влез Гехир.

— А кто его, Всеблагого, знает, — гость махнул рукой в сторону, будто прогоняя назойливую муху. — Ану — Творец Мироздания — не делится секретами даже с нами… — дед с улыбкой прочёл на наших лицах немой вопрос. — Да, даже с нами — со старшими богами.

Вот те раз! Нет, я, конечно, предполагал нечто такое, но вот до самого конца — не верил. Да и сейчас не особо верю. Может, старикашка очень могущественный волшебник? Угу, могущественнее ядаров. Почему нет? По-моему, сколь сильным бы ты ни был, всегда найдётся кто-то сильнее тебя.

— Ну и… с каким же из богов мы имеем честь говорить? — спросил я. — И почему один из старших богов зовёт меня старым другом?

— Ты многое забыл, Шаин. Потерпи… — он показал ладонь, прервав меня. — Ты получишь ответ в своё время… Как и любой человек, теряющий все воспоминания о прошлой жизни после перерождения, ты тоже всё забыл. Это не я придумал — таков закон Всеблагого.

Старик ткнул в сторону Алаи пальцем, заставив её стушеваться и растерянно захлопать глазами.

— Вот она, к примеру, ненавидит людей всем сердцем — по крайней мере, тех, кто живёт в её мире. В Дархасане юная амари поняла, что люди разные бывают. Но что если я скажу, что в прошлой жизни она была одной из хотгоров?

Одной из кого?

— Нет! — побагровевшая Алая вскочила, обнажив меч; клинок вспыхнул бешеным огнём, и прежде чем мы успели что-то предпринять, пламя ударило в гостя и… опало — стекло, будто вода, да погасло. — Нет! — всё так же яростно, но уже гораздо тише повторила Алая. — Не верю!

— Не верь, — старик пожал плечами. — А теперь убери меч, сядь на место и слушай! Внимательно слушай, когда говорит бог!

Эмоции, мать их. Раньше Алая была сдержаннее, но, похоже, дедок задел её за живое. К счастью, она прислушалась к словам старика и опустилась на место, хмурясь подобно грозовой туче. А вот напускной и самодовольный гнев бога мне кое-что напомнил… кое-что из земной жизни — те времена, когда я, будучи атеистом, изучал священные писания, верования и древние легенды. Ну а что? В нашей религиозной стране, пусть и показушно-религиозной, атеист обязан знать о теологии куда больше самих верующих, чтобы те потом на шею не сели… вот этот бог мне как раз чем-то и напомнил гневливого бога-ревнителя из наших земных религий…

— Что за хотгоры? — покосившись на подругу, спросила Орила.

— Охотники, — процедила Алая, брезгливо поморщившись. — Враг рода амари. Они специализируются на том, чтобы истреблять моих сородичей… Никогда не приму, что я была одной из них. Пусть даже в прошлой жизни!

— Твоё дело, — прокряхтел старик, пожав плечами. — Не принимай. Это всё равно ничего не меняет. И это всего лишь пример, — гость вновь посмотрел на меня, — как забывчиво разумное существо. Перерождение стирает воспоминания, позволяя начать всё с чистого листа, заново пережить те или иные впечатления, усвоить неусвоенное — даже если ты ничего не помнишь, частица света в вас — душа — всё помнит, влияя на подсознание и ведя к нужной цели.

— Какой это «нужной»? — не выдержал я. — И нужной для кого?