Противостояние

Павел четко видел, что все идет к разделу страны на восточную и западную, что предсказывал Берия и что еще предстояло Германии. (Там события шли так же, как и в его мире, с поправкой на те же проклятые двадцать восемь дней. Мир был подписан десятого апреля, но объявлен в Москве одиннадцатого*.) "Что же, - думал Павел, - поборемся и здесь". Советский Союз, в отличие от союзников, мирного договора с Северороссией не подписал, ограничившись лишь соглашением о прекращении огня. Однако Павел надеялся, что, когда дело дойдет до фактического признания социалистической Северороссии, все формальности будут улажены. Сейчас ему было даже интересно вести экономическое единоборство с Алексеем и уже на этом фронте доказать, что социализм имеет больший потенциал и в их мире проиграл только из-за тупости и головотяпства некоторых должностных лиц.

* Аналогично в нашем мире, когда был подписан акт о капитуляции Германии, в Берлине и в западных столицах было еще 8 мая, а в Москве уже 9-е. Поэтому весь мир празднует окончание Второй мировой войны 8 мая, а в СССР победа в Великой Отечественной отмечалась 9 мая.

* * *

Из задумчивости его вывел громкий голос секретаря:

- Проходите, товарищ Сергеев.

Вскочив как ужаленный и судорожно поправив галстук, Павел четким, почти строевым шагом прошел в кабинет.

С того момента, как он был здесь в последний раз, в кабинете ничего не изменилось. Лишь сам хозяин заметно постарел и поседел и в форме маршала, в кителе с погонами, мерил шагами его пространство.

- Здравия желаю, товарищ Сталин, - произнес Павел, проходя в середину кабинета и вытягиваясь в струнку.

- Здравствуйте, товарищ Сергеев, - проговорил Сталин. - Как здоровье? Как семья?

- Всё хорошо, товарищ Сталин, - ответил Павел. - Старшая дочь Роза на днях выходит замуж за сотрудника МГБ товарища Утевского.

- Это хорошо, - не останавливая шаг, проговорил Сталин. - Поздравляю. Желаю счастья молодым.

- Спасибо, товарищ Сталин. - Павел чуть смутился от хозяйского внимания. На душе потеплело - вождь лично поздравил его, дочь и зятя.

- Как оцениваете положение в нашей оккупационной зоне в Северороссии? осведомился Сталин.

- Работаем, товарищ Сталин, - отрапортовал Павел. - Местное население постепенно привыкает к нам. Большое спасибо за поставки зерна, которые в столь трудные для Советского Союза годы советское правительство сочло возможным...

- А скажите мне, товарищ Сергеев, - перебил его Сталин, - почему тогда население из восточных областей стремится переселиться на запад?

- В Германии Британия и США не приветствуют беженцев из восточных областей, - проговорил Павел, - и все равно многие немцы бегут с востока на запад, - возразил Павел. - В Северороссии сложнее. Татищев развернул большую программу помощи беженцам. Британские и американские оккупационные власти ему не препятствуют. Я полагаю, работает еще старый стереотип, последствия двадцатилетней антикоммунистической пропаганды. Мы боремся с этим явлением.

- Плохо боретесь, - обронил вождь. - Товарищ Абакумов докладывает, что в среднем в день около полутора тысяч граждан Северороссии переходят в оккупационные зоны Британии и США. Мы очень нехорошо выглядим перед всем миром. Получается, что от нас бегут.

- Ясно, товарищ Сталин. - Павел чуть не покраснел от того, что вождь выразил неудовлетворение его работой. - Примем меры.

- Скажите, - продолжил вождь, - как вы оцениваете возможные последствия будущих президентских выборов в Северороссии?

- Я полагаю, - произнес Павел, - если на выборах пройдет буржуазный кандидат, наше влияние в стране уменьшится.

- Вы правильно полагаете, - проговорил Сталин. - Вашингтон и Лондон настаивают на том, что после общенациональных выборов оккупационный режим в Северороссии будет не нужен. Тогда нам придется передать все рычаги управления в своей зоне североросской администрации. В этом случае мы получим на своих северо-западных границах недружественное, буржуазное государство, очевидно союзника американцев. Этого допускать нельзя. Мы тут, в Политбюро, посовещались и пришли к выводу, что на пост президента Северороссии необходимо выдвинуть своего кандидата. Мы много думали о том, кем бы мог быть этот человек, и пришли к выводу, что вы - наиболее удачная кандидатура. Что скажете?

Вождь остановился и, прищурившись, посмотрел на Павла.

- Но, товарищ Сталин, - в замешательстве проговорил Павел, - я ведь был осужден Североросским судом еще в девятнадцатом. Когда мена обменивали, мне было запрещено появляться на ее территории. Это может быть поводом для снятия моей кандидатуры Верховным судом Северороссии...

- Буржуазное правосудие не обеспечивает беспристрастного рассмотрения дел, - произнес вождь. - Но, я думаю, мы сможем заставить их посмотреть на ситуацию объективно. А вы пока готовьте речь к объединительному съезду коммунистической партии Северороссии, североросской крестьянской партии и североросского рабочего союза. Он ведь начинается послезавтра в Новгороде? Я думаю, что вы достойны председательствовать на нем.

* * *