Противостояние

Старинное здание незаконченной АЭС на Казантипе в те времена еще не было превращено в неприступную Цитадель, но Орден уже практически полностью вытеснил из Крымской локации Зоны прочие группировки и банды вольных сталкеров. Узловики даже умудрились блокировать военных, оставив им восточный берег Керченского пролива, акваторию Азова и Черного моря вблизи Барьера и несколько километров узкой косы Арабатская стрелка, отделяющей море от Сиваша.

С биомехами так лихо справиться не удалось, тамбур постоянно подбрасывал техносу пополнение, но года через три Орден более-менее решил и эту проблему. Биомехи были вытеснены на периферию локации, а стабилизированные мнемотехниками Ордена непроходимые заросли из автонов образовали нечто вроде зоны безопасности между Цитаделью и тамбуром. Некоторое время биомехи пытались вернуть отвоеванные людьми территории, но Орден мужественно выдержал все атаки, и в конце концов местный технос успокоился, занялся другими делами. Например, строительством Городищ — сооружений, напоминающих исполинские птичьи гнезда, только сделанных из сплетений автонов, внутри которых технос, предположительно, «ковал новые кадры». В Феодосии было выстроено, пожалуй, самое крупное железное гнездо во всей Зоне, а ближе к Керченскому проливу, на траверзе Марьевки, прямо в Черном море, гидроботы выстроили нечто и вовсе уникальное — Городище-на-дне.

Но все это не мешало узловикам чувствовать себя в Крыму, словно у себя дома. Вернее, как в надежной крепости. Спокойно и уверенно.

Брат Рихтер поначалу так себя и чувствовал. Но минуло полгода, организм пришел в норму, и Рихтера вместе с десятком прочих молодых братьев призвал к себе Командор.

Рихтер до сих пор помнил, какое впечатление произвел на него этот великий человек. Худощавый, седой, покрытый шрамами и каким-то мистическим налетом величия и вечной славы. Внушительный, как монумент, и будто бы светящийся изнутри, как посланник из другого, лучшего и более справедливого мира.

Примерно такая белиберда изначально пришла в голову Рихтеру, поднаторевшему в агитационных метафорах.

На самом деле брат Рихтер понимал, что видит перед собой пожилого, нездорового человека, фанатично преданного своим идеям и глубоко переживающего по этому прискорбному поводу. Переживающего, что он предан именно идеям, а не чему-то материальному. Например, семье, дому, Родине. Нет, семья у Командора была, о его дочери, боевой и смелой девице по прозвищу Титановая Лоза, ходили легенды, зачастую более невероятные, чем эпические саги о ее отце. Но Командор был велик не только в своих делах, он был велик и в своем отречении от материального мира в пользу идеи спасения человечества.

Да, в этом плане «агитки» не врали. Спасение человечества — ни больше ни меньше — такой была сверхзадача Командора Хантера. И ради ее реализации он готов был пожертвовать всем на свете, даже собственной дочерью, если потребуется. Что уж говорить о жизнях десятков тысяч чужих людей. В том числе братьев по Ордену.

К чему этот намек? Да к тому, что первое посещение апартаментов Командора стало для Рихтера последним. И не только последним посещением этой части Цитадели, а вообще последним эпизодом сладкой жизни.

Великий Командор возложил изуродованную «заразой» клешню поочередно на голову каждому из десяти молодых братьев, а затем толкнул патетическую речь, из которой следовало, что не Цитаделью единой жив Орден и что контролировать он должен всю Зону, а не только ее пятую часть. Но для этого некоторым братьям придется пожертвовать приятной жизнью в безопасном гнездышке и улететь в опасный мир большой Зоны. Нет, не для того, чтобы сеять зерна истины в заблудшие души сталкеров и военных, а чтобы «работать под прикрытием», как говорят герои полицейских сетевых интерактивов. А грубо говоря, чтобы шпионить.

Рихтер не возражал против смены деятельности, нести в М-сети идеологический бред ему порядком надоело. Но и отправляться в Зону под видом какого-то сталкера, добровольно обрекать себя на лишения, подвергать риску свою жизнь ему тоже не очень-то хотелось. Впрочем, ни о какой добровольной отправке речь не шла. Командор лично раздал братьям конверты с легендами и приказал немедленно отправляться по местам новой службы.

Вот так брат Рихтер стал военным. Нет, он и раньше, до Ордена, был военным, поэтому ничего особенно трудного в задании не было. Однако Рихтера тяготила неопределенность. Надолго ли он застрял в тылу у врага, сколько еще ему жить в этой роли? Если честно, не для того в 2054 году Рихтер дезертировал из армии, чтобы в 2056 вернуться к тому, от чего бежал.

Время шло, служба в Барьерной армии, как ни странно, складывалась удачно, а определенности так и не было. Не выходи на связь штаб разведки Ордена, не подбрасывай он новые задания, Рихтер мог бы и вовсе забыть, кто вернул его к жизни, вылечил и дал новый шанс сделать карьеру. Но штаб выходил на связь с завидной регулярностью, видимо понимая, что «предатель» — это диагноз и, если не держать руку на пульсе, можно пропустить рецидив «болезни» брата Рихтера.