Противостояние

– Есть! – с непоколебимой уверенностью подтвердил узурпатор миров. – Причем и в самом деле неоспоримые. Мне удалось в один из последних визитов в Свинг Реальностей выкрасть оттуда статичные блоки записи событий, и оба до сих пор в идеальной сохранности. Хотя не раз были всего на волосок от своего разрушения в горниле ведущейся войны. Понятно, что и они, как единый комплекс наследия Водоморфов, могли выйти из строя вне замка, но этого не случилось. Функционируют они и поныне, самостоятельно питаясь собираемой из пространства энергией.

Светозаров сделал умный вид:

– Статичные блоки? Как же я сразу не вспомнил!

– Извини, – понял свое упущение собеседник и стал объяснять: – Только несколько человек из высших лидеров нашего сообщества знали, а вернее, в то время просто догадывались об истинной сути «камней страховки». Именно под таким скромным названием статичные блоки в виде двух глыб лежали на крыше замка. Вначале нашей истории это было простой традицией, потом стало обязательным ритуалом: при первом визите на крышу прикоснуться, погладить один из камней. Неважно, кто ты – ребенок или взрослый, но гладили все. Еще и мнение прижилось, что так сам замок запоминает Торговцев, а потом, в случае падения тех с крыши, не дает разбиться о камни двора. Ты себе не представляешь, как в это верила детвора, и порой даже перед тысячным своим прыжком с крыши самые суеверные из них старались погладить статичные блоки. Но мы-то знали, что это не «камни страховки» спасают. Для подобного действа вокруг замка имелось сложное гравитационное поле с многими меняющимися константами. Да и случаи имелись запротоколированные, когда взрослый шагал смело вниз, ни разу до того к камням не прикасаясь. На самом деле они имели иные, воистину волшебные свойства.

Возникла короткая пауза, во время которой заинтригованный Дмитрий не удержался от ехидного предположения:

– Неужели они вели статистику всех событий в замке?

– Ты не угадал, хотя глобально все равно прав. Статичные блоки записи событий запоминали каждого прикоснувшегося не только Торговца, но и любого из разумных, оставшегося простым обывателем. И они – ты только внимательно вслушайся, что я тебе дальше скажу, – запоминали каждое действие прикоснувшегося индивидуума и любое последующее событие в его последующей жизни. То есть любой разумный фиксировался там до самого финального дыхания. До самого своего последнего слова. Считай, до самой своей последней мысли, ибо дела наши – итог наших помыслов.

– Постой! Уж не хочешь ли ты сказать, что если один Торговец убил другого, то в блоке эта информация есть? И можно увидеть как самого преступника, так и выяснить мотив преступления?

– Легко! Там и моя жизнь зафиксирована со всеми ее ошибками, взлетами и падениями. За некоторые события мне до сих пор стыдно, но в общем о моей правоте судить будет просто.

– В голове не укладывается. Но как же тогда ты сумел выкрасть эти блоки? Неужели их не охраняли?

– Как – это мой секрет. А вот почему не охраняли, так ведь я тебе сказал: о сути их только догадывались. Это уже я сам лет четыреста назад наконец-то сумел создать считывающее устройство. Да что толку с этого? Я ведь и так знаю, что и как началось. Умершим оппонентам, виноватым в кровавой бойне, уже ничего не докажешь. А рабам доказывать – все равно что метать бисер перед здешними лягушками. И смысла нет, и не поймут, и ума не хватит, чтобы поверить или проверить.

Светозаров мысленно констатировал: «Скорее всего, очередная ложь! В данный момент он может говорить что угодно, лишь бы усыпить мое внимание и втереться в доверие. Зачем? Да чтобы я в ответ хоть как-то проговорился о себе и об известных мне мирах. Мало того, если когда-нибудь и дойдет до проверки этих блоков с моей стороны и просмотра выбранного материала, откуда я буду уверен, что передо мной не разыгрывают отлично подстроенную иллюзию? Что такое компьютерная графика, мне известно давно, а того, что я насмотрелся в мире Ситулгайна, в ином случае хватит свести с ума психически неустойчивого человека. М-да! Хитер этот Крафа, да и выдумщик – скорее, первый из первых! Но вот по некоторым логическим ассоциативным вопросам его пробить все равно необходимо».

– Слушай, ну а если я и в самом деле признаю твою правоту и стану тебя поддерживать в твоих требованиях как полноправный союзник, как ты к этому отнесешься?

Крафа пожал плечами:

– Затрудняюсь ответить вот так с ходу. Кому-либо я перестал доверять давно. К власти привык единоличной и безграничной. Союзник ведь и предать может, и в спину нож засунуть. А если союзника нет, то и предавать некому. Про нож и упоминать не хочется.

– Ага! Значит, несмотря на уважение моих знаний и понимание мною твоих проблем, ты меня все равно сразу же убьешь, как только мы окажемся на дневном свету?