Противостояние (СИ)

Глеб рассеянно уселся на краю постели. Он чувствовал, что забыл о какой-то очень важной детали, которая могла повлиять на его решение. Мальчик мазнул взглядом зеркало, из которого на него уставился почти незнакомый худой парнишка в чужой одежде. Старая была тоже не его, и проблемы в ее отсутствии он не видел. Наоборот, новый камзол, роскошный воротник которого мягко закрывал почти всю шею подобно бутону цветка, был намного удобнее и качественнее.

При слове «шея» по спине пробежал холодок.

Глеб рванул в стороны края воротника, и верхняя пуговица звонко упала на пол. На шее ничего не было. Предмет, приглянувшийся королю, ужаснувший Анкура и вызвавший интерес Миркса, исчез. Конечно, можно было бежать и без него, однако Глеб нутром чувствовал, что обязан заполучить его обратно. Теперь он уже не сомневался в своем выборе. Последняя деталь была на месте, пазл сложился, и на этот раз ему предстояло самостоятельно проникнуть в королевские покои.

Прихватив в качестве оружия (кинжала у него также не было) один из канделябров, Глеб на цыпочках подошел к тянувшейся до потолка двери и прислушался. Снаружи было тихо, и он медленно потянул за ручку. Дверь, похоже, была хорошо смазана, и отворилась без малейшего звука. Глеб приоткрыл ее ровно настолько, чтобы просунуть в щель стержень канделябра. Его оружие не встретило преград и не вызвало переполоха с другой стороны, и, раскрыв дверь еще немного, он высунул и голову.

Его глаза смотрели на коридор, отличавшийся от сотен таких же разве что шириной и огромными расписными гобеленами на стенах. Вокруг не было ни души, и Глеб рискнул выйти полностью, держа перед собой канделябр как меч.

Коридор был хорошо освещен прикрепленными к стенам многочисленными факелами, через несколько метров делая резкий поворот направо. Чуть не свернув шею, пытаясь рассмотреть красочные гобелены, как и на пиру изображавшие три руки с скрещенными мечами, Глеб свернул вместе с коридором, забыв о предосторожности. Последняя была бы не лишней, учитывая, что он оказался нос к носу с облаченными в крепкие доспехи и сжимающими вытянутые вверх копья двумя здоровенными стражниками.

Доли секунд они награждали друг друга удивленными взглядами, смешанными с замешательством (в случае стражников) и страхом (в случае Глеба).

Мальчик и рад был бы побежать обратно или оказать сопротивление, однако ноги словно приросли к полу, не желая уносить их обладателя от верной гибели.

Наконец оправившись от удивления, один из стражников наставил копье прямо на него, чуть не задев кончик носа. На этот раз ноги не медлили. Не дожидаясь команды, сами отпрыгнули в сторону, а руки, до боли сжав канделябр, выставили его вперед, готовясь защищать хозяина. Однако тут произошло нечто, повергшее Глеба в не меньший шок, чем столкновение со стражей. Второй стражник, бросив на мальчика взгляд, полный непонимания и враждебности, затем разом трансформировавшийся в страх, отвесил сильнейшую оплеуху своему напарнику. От неожиданности или боли тот выронил копье, и как ребенок уставился на товарища.

— Болван! — зашипел стражник с копьем и, кивнув на Глеба, добавил: — Это же он! Это он!

Лицо его собеседника побелело. Подбежав к Глебу, от неожиданности чуть не добавившего ему вторую оплеуху канделябром, он упал на колени, прижав голову к самому полу.

— Виноват, не знал! — затараторил стражник, всхлипывая. — Умоляю, не казните меня, ваше… ваше…

Замолкнув, он в отчаянии уставился на открывшего ему глаза товарища. Тот, словно поняв мольбу без слов, протестующе замахал свободной рукой, желая всячески откреститься от не сулившего ему ничего хорошего инцидента. Однако, поскольку просящий не отставал, ему, вдруг чрезвычайно заинтересовавшемуся рукояткой своего копья, пришлось подать голос.

— Откуда мне знать… вроде, посредничество… нет, подожди, — задумался стражник, словно вспомнив о чем-то, — просветительство

, вот!

— Ваше просветительство, — поспешил повторить стражник с пола, выжидающе глядя на Глеба.

Но Глеб не стал отвечать. Увиденного было вполне достаточно. Еще раз покосившись на застывших в немом благоговении стражников, он круто развернулся к ним спиной и сломя голову понесся по коридору обратно, юркнув в оставленную открытой дверь. Как следует ее захлопнув, он, не обнаружив замка, поспешил подпереть ее красивым и явно не рассчитанным на такую службу стулом. Убедившись, что дверь надежно заблокирована, Глеб приложил к ней ухо.

Погони не было.

Немного успокоившись и рассчитывая выгадать, по крайней мере, пару минут, Глеб обдумал свое положение. Он решительно запутался. Поведение стражников, предпринятые ими действия и даже их взгляды не были похожи ни на что, ранее им испытанное. Так к нему еще не обращались, и он просто не понимал, что это сулило. Чего они от него хотели? Почему не попытались задержать как беглеца? Почему назвали «вашим просветительством»?