Протокол «Сигма»

Не прерывая связи, Бен сунул свой телефон в нагрудный карман спортивной куртки, вышел из туалета и вернулся в зал. Конский Хвост уже не сидел в своей кабинке. Телефон стоял на стойке, причем так, что от входа в ресторан его не было видно – Бен сам заметил его только тогда, когда сел за столик, – и никто, сидел ли он у телефона или стоял, не смог бы сразу окинуть взглядом все помещение от туалета до двери. Бен быстро проскользнул к двери и вышел. Теперь у него было секунд пятнадцать, за это время он может исчезнуть незаметно для Конского Хвоста, который сейчас что-то говорит в телефонную трубку, слышит в ответ тишину и удивляется, что же случилось с тем, кто попросил его к телефону и так подробно описал официанту.

Бен выхватил свои сумки из разбитого седана и помчался к зеленому «Ауди». Ключ зажигания торчал в замке, будто водитель заранее готовился к поспешному бегству. В этой сонной деревушке, может быть, даже и не знали, что такое воровство, но все когда-нибудь случается в первый раз. Бен имел сильное подозрение, что Конский Хвост не станет заявлять в полицию об угоне своего автомобиля. Бен прыгнул в машину и поехал. Соблюдать тишину смысла не было – Конский Хвост все равно услышал бы шум мотора. Он дал задний ход, затем с визгом резины пронесся по замощенной булыжником площади и на полной скорости убрался с Rathausplatz.

Через пятьдесят минут он свернул с небольшой проселочной дороги в отдаленной лесистой местности и затормозил возле дома с первым каменным и вторым деревянным этажами. На фасаде была небольшая вывеска «LANDGASTHOF».

Благоразумно укрыв машину за полосой густо посаженных сосен, Бен вернулся к парадной двери гостиницы, на которой виднелась надпись «EMPFANG» – места есть.

Он позвонил в звонок, и через несколько минут в доме зажегся свет. Была уже полночь, и он, конечно же, поднял хозяина с постели.

Старик с глубокими морщинами на лице открыл дверь и с важным видом провел Бена по длинному темному холлу к дубовой двери с номером 7. Старым ключом он отворил дверь и включил маленькую лампочку, осветившую уютную комнату. Большую часть номера занимала двуспальная кровать с аккуратно сложенным белым пуховым одеялом. Обои с геометрическим узором кое-где пузырились и отслаивались.

– Это все, что у нас есть, – неприветливо произнес хозяин.

– Подойдет.

– Я включу вам горячую воду. Это займет примерно десять минут.

Через несколько минут, распаковав самые необходимые вещи, Бен пошел в ванную принять душ. Устройство смесителя выглядело совершенно чужим и непонятным – четыре или пять рукояток и циферблатов, похожий на телефонную трубку ручной душ, висящий на крючке, – и Бен решил, что дело не стоит того, чтобы в нем разбираться. Он обрызгал лицо холодной водой, не дожидаясь, пока горячая дойдет по трубам, почистил зубы и разделся.

Одеяло было роскошным, из гусиного пуха. Он заснул почти сразу же после того, как опустил голову на подушку.

Прошло какое-то время, может быть, несколько часов, хотя он не был точно уверен – его дорожный будильник остался в чемодане, когда он услышал шум.

Бен резко сел, сердце бешено стучало.

Он снова услышал тот же самый звук. Это был приглушенный ковром, но все же ясно различимый скрип половицы. Звук доносился откуда-то со стороны двери.

Он потянулся к столу и схватил медную настольную лампу за подставку. Другой рукой он медленно вытянул шнур из розетки в стене, чтобы лампой можно было свободно размахивать.

Он с трудом сглотнул. Сердце стучало, словно молот. Он тихо высунул ноги из-под одеяла и спустил их на пол.

Медленно и осторожно, стараясь не задеть ничего на столе, он поднял лампу. Крепко сжав ее в кулаке, он бесшумно поднял ее над головой.

И внезапно спрыгнул с кровати.

Из темноты высунулась сильная рука, схватила лампу и вырвала ее из рук Бена. Бен прыгнул в сторону темного силуэта, выставил вперед плечо и толкнул им злоумышленника в подбородок.

Но в то же самое мгновение тот, сделав ловкую подсечку, сбил Бена с ног. Изо всех сил Бен пытался встать, он бил противника локтями, но в его грудь, а затем в солнечное сплетение врезалось колено и вышибло из него дух. Прежде чем он попытался что-либо предпринять, противник обеими руками прижал плечи Бена, придавив его к полу. Бен заорал было, как только снова обрел способность дышать, но широкая ладонь зажала ему рот, и Бен обнаружил, что глядит в лицо своего единственного родного брата, которое так часто являлось ему в сновидениях.

– Ты крут, – сказал Питер, – но я все равно круче.

Глава 7

Асунсьон, Парагвай

Богатый корсиканец умирал.

Впрочем, он умирал уже в течение трех или четырех лет и, вероятно, имел хорошие шансы прожить еще года два, если не больше.

Он жил в огромной вилле, выстроенной в стиле испанских миссионеров, которая находилась в богатом пригороде Асунсьона, в конце длинной аллеи, густо обсаженной пальмами и окруженной многими акрами ухоженной частной земли.