Протокол «Сигма»

Конференц-зал, скрытый в глубинах офиса, фактически представлял собой комнату, устроенную в пределах другой комнаты; это был модуль, отделенный от окружающих бетонных стен резиновой прокладкой толщиной в фут, которая полностью гасила любые звуковые колебания (в первую очередь соответствовавшие частотам человеческого голоса), так что разговоры никто не смог бы услышать из-за стены. Непосредственно к конференц-залу примыкало помещение, в котором было установлено несколько пеленгаторов с разнообразными антеннами, постоянно занятых поиском высокочастотных, сверхвысокочастотных, гиперчастотных и микроволновых передач, чтобы пресечь любые попытки подслушать происходящее в святая святых. К антеннам был также подключен анализатор спектра, запрограммированный на проверку фоновых радиоизлучений, чтобы обнаружить любые аномалии.

В торце большого стола, похожего на гроб из красного дерева, сидели два человека. Их разговор был защищен от подслушивания включенными одновременно генераторами “белого шума” и “бормоталкой” — звукозаписью, создававшей разноязыкий гомон, похожий на шум, стоящий в переполненном баре. Ни один виртуоз, которому оказалось бы по силам обмануть сложную систему безопасности и подслушать то, что происходило в зале, не смог бы выделить слова этих двоих из фонового шума.

Собеседник постарше в данный момент что-то говорил в также защищенный от подслушивания телефон — плоскую черную коробочку швейцарского производства. Это был одутловатый, встревоженный с виду человек лет пятидесяти пяти; его широкое, с обвисшими щеками и сальной кожей лицо украшали очки в золотистой оправе, а волосы, обрамлявшие залысый лоб, были выкрашены внеестественный каштановый цвет. Его звали Поль Марко, и он был вице-президентом Корпорации по вопросам безопасности. Марко попал в Корпорацию путем, по которому, как правило, проходили все директора охранных служб международных компаний: он служил в пехотных войсках французской армии, был изгнан оттуда за недисциплинированность и жестокость, вступил во Французский иностранный легион, позднее переехал в США, где был профессиональным штрейкбрехером в горнодобывающей компании, а затем его наняли обеспечивать безопасность в многонациональную фирму.

Марко говорил быстро, негромко, а потом выключил и отложил трубку.

— В секторе Вены тревожное положение, — сказал Марко сидевшему рядом с ним темноволосому, со смуглой оливковой кожей французу, лет на двадцать моложе, чем вице-президент, по имени Жан-Люк Пассар. — После несчастного случая со взрывом пропана в Санкт-Галлене американец все же уцелел. — И мрачно добавил: — Мы не можем больше позволять себе ошибаться. Особенно после катастрофы на Банхофплатц.

— Но ведь решение о привлечении американского солдата было не вашим, — успокаивающе заметил Жан-Люк.

— Конечно, нет, но я и не возражал против него. Логика была вполне убедительной: он много общался с объектом и мог узнать его в толпе в любую секунду. Как часто ни рассматривай фотографию незнакомого человека, все равно никто не сможет действовать так быстро и надежно, как тот, кто лично знаком с целью.

— Но теперь мы подключили к делу самого лучшего, — сказал Пассар. — Когда за дело берется Архитектор, проблемы разрешаются достаточно быстро.

— Его всегда отличало стремление к совершенству, — заметил Марко. — И все же, каким бы изнеженным ни был этот американец, его не следует недооценивать.

— То, что он, любитель, все еще жив, это просто чудо, — согласился Пассар. — И все равно, пристрастие к здоровому образу жизни не дает человеку навыков выживания. — Он громко фыркнул и насмешливо проговорил на английском языке с подчеркнуто сильным акцентом: — Он не знает джунглей. Он знает только игру в джунгли.

— И все равно, — возразил Марко, — существует такая вещь, как везение новичка.

— Он уже не новичок, — задумчиво произнес Пассар.

* * *

Вена

Из ворот вышел пожилой, хорошо одетый американец. Он шел медленно, напряженно, по-видимому, с усилием, держа в руке небольшой чемоданчик. На ходу он разглядывал толпу, пока не увидел водителя лимузина, одетого в форму, к которой была прикреплена маленькая табличка с именем.

Старик помахал рукой, и водитель, сопровождаемый женщиной в белой одежде медсестры, поспешно кинулся к нему. Водитель взял у американца багаж.

— Как прошел ваш полет, сэр? — осведомилась медсестра. Она говорила по-английски с австро-немецким акцентом.

— Ненавижу путешествия, — проворчал старик. — Я уже не в состоянии их переносить.

Раздвигая толпу, медсестра проводила прибывшего к выходу на улицу, где совсем рядом стоял черный “Дэймлер”, и помогла старику забраться в машину. Салон был оборудован всеми стандартными аксессуарами — телефоном, телевизором и баром. В углу находился деликатно укрытый чехлом набор для оказания экстренной медицинской помощи, в котором имелся даже небольшой кислородный баллончик со шлангом и маской, электрический дефибриллятор, а также трубки и иглы для капельниц.