Протопоп Аввакум. Жизнь за веру

В дальнейшем судьба ещё раз сведёт протопопа Аввакума и Артамона Матвеева — в далёкой пустозёрской ссылке, куда попавший в опалу ближний боярин будет сослан после смерти царя Алексея Михайловича по обвинению в колдовстве (читал «чёрную книгу») и в умысле на жизнь слабого здоровьем молодого царя Феодора Алексеевича. В отличие от несгибаемого духом Аввакума, Матвеев впадёт в глубокое уныние и будет постоянно «докучать» царю письмами с жалобами на тяжёлую жизнь, мелочно высчитывая, сколько денег отпускается на содержание «церковных мятежников», а сколько на его «благочестивую» персону. В 1682 году, после смерти царя Феодора, Матвеев будет возвращён в Москву, но здесь он встретит свою смерть — в Кремле во время народного восстания его сбросят на стрелецкие копья прямо на глазах его воспитанницы царицы Натальи Кирилловны и юного царя Петра…

Так и не добившись от «церковных мятежников» покаяния, Алексей Михайлович издал 26 августа 1667 года указ о ссылке протопопа Аввакума, священника Лазаря, симбирского священника Никифора и инока Епифания в Пустозёрск. На следующий день, 27 августа, Лазарю и Епифанию резали языки в Москве, «на Болоте». «Отцу Лазарю до вилок язык вырезан и старцу Епифанию такожде. И егда Лазарю язык вырезали, явися ему пророк Божий Илиа и повеле ему о истине свидетельствовати. Он же выплюнул изо уст своих кровь и начат глаголати ясно, и бодре, и зело стройне»

. Правая рука Лазаря вся была в крови, и когда его везли из Москвы через Калужские ворота, по Даниловскому мосту, мимо Симонова, Новоспасского и Андроникова монастырей, по Троицкой дороге в Братошино (Братовщино), по всему своему пути благословлял он народ окровавленной десницей.

В Братошине уже находился Аввакум, который спасся чудом — «лукавыя власти» сначала хотели его сжечь, даже «с сердца» написали приговор, но лишь благодаря очередному заступничеству его доброго ангела — царицы Марии Ильиничны — казни ему удалось избежать. Однако сам Аввакум искренне сожалел, что ему не довелось пострадать так, как пострадали его благочестивые соузники, о которых он пишет с восхищением, как о святых мучениках: «Аз же, грешный Аввакум, не сподобихся таковаго дара, плакал над ними и перецеловал их кровавая уста, благодарив Бога, яко сподобихся видети мученик в наша лета. И зело утешихся радостию великою о неизглаголанем даре Божии, яко отцы мои и братия, Христа ради и Церкви ради Христовы, — хорошо так! — запечатлели кровию церковную истину. Благословен Бог, изволивыи тако!»

30—31 августа всех осуждённых из подмосковного села Братошина повезли в Пустозёрский острог: «Таже, братию казня, а меня не казня, сослали в Пустозерье»

… Везли на «ямских подводах», в сопровождении стрелецкого сотника Фёдора Акишева и десяти стрельцов приказа Василия Бухвостова.

* * *