Протозанщики 2. Марш оловянных

– Текст, – отдышавшись, произнес бандит, – Значит так. Жрать и бухать – плохо, не символ это не фига, а символ – это я, я ебылдышка и хозяин.

Засмеялся один Алексей. Ему и пришлось рассказывать все в деталях, дословно переводя текст и давая пояснения.

– Вот все и встало на свои места, – довольно усмехнулся Андрей.

– Что встало-то? Кто хозяин? Хозяин чего?

– Хозяин – это медведь, – произнес Рустам, – Нам Кася рассказала, через тающего старовера.

– Так, стоп. Если вы уверены, что это медведь – прекрасно. Но умоляю, ничего мне не объясняйте про старовера. Не надо! Голова лопнет.

– Это медведь, – спокойно подтвердил Руслан, – Кася встретила человека на которого напал медведь и переместила к нам его… скажем так, изображение… чтобы он помог нам недогадливым, рассказал про встречу с Хозяином, с медведем.

– Медведь – символ России, – согласился Волна, – И за границей карикатуры на нас рисуют в виде медведя.

– И что это дало? Санька Медведев?

– Посмотрим.

Хозяин Интернет-кафе уже собирался закрываться, когда компания ввалилась в зал. Вид взъерошенных людей смутил, особенно испугал высокий лысый чудак в сером рубище не то плаща, не то сутаны, но спасительная Антипова купюра развеяла сомнения. Бандит без лишних слов уселся на вертлявый стул у компьютера, остальные протозанщики застыли полукругом у него за спиной.

– Что ищем? – застыл над клавиатурой Анти-поэт.

– Давай так, – предложил Рустам, – Открывай интерактивную карту, ограничивай поиск северо, юго и просто западом России и начнем искать населенные пункты, у которых в названии есть Шурики и медведи.

Пальцы стремительно зарокотали по клавишам. Богатая география западной России преподнесла тысячи и тысячи медвежьих углов, озер и болот. Находились и просто Медведи с Медведевками и Медведицами. Ситуация с «Шуриками» выглядела аналогично – объектов множество, но они никак не попадали под все подсказки. Чернобыль и вообще больше путал, чем помогал – ведь пострадать могла любая деревенька и за тысячи километров от аварии: мало ли где пролилось ядовитое облако.

– Подождите, – вздохнул Антип, прекращая поиск, – Нам дали два слова, верно? А населенный пункт – один. Значит, название имеет отношение одновременно и к сашкам-шурикам, и к медведю.

– Это еще как? – не понял Волна, – Шурамедово? Медведосашкино?

– Еще есть вариант, друзья-подруги:

в названии быть может не одно,

а сразу оба слова – две подсказки,

как принято у вас, через тире, – тихо, но отчетливо произнес молчащий до сих пор Андрей.

– Через тире… – вслух повторил Волна, а пальцы Антипа уже зашелестели клавиатурой.

– Есть! – громко вскрикнул он, – Саньково, мать его, Медвежье!

– Что? – не понял Рустам.

– Есть такой населенный пункт Саньково-Медвежье! Или Медвежье-Саньково. Расположен как раз на западе… Только тут, кажется, уже Белоруссия… по карте не поймешь… – Антип продолжал бить по клавишам, выискивая подробности о населенном пункте, – Точно он. Смотрите, это российский эксклав, относится к Брянску, к области, но со всех сторон Белоруссия.

– «И друг как враг окружил…» – напомнил Руслан, – Пока все сходится. Что там еще?

«Саньково-Медвежье» – крошечный российский анклав, принадлежащий Брянской области, но не имеющий границ ни с ней, ни с любым другим субъектом сегодняшней Федерации. Это территория двух бывших деревенек, теперь объединенная в один эксклав, а все земли вокруг относятся к современной Белоруссии.

В самом узком месте до границ с РФ всего восемьсот метров, но это непроходимые, болотистые места, охраняющие себя от человека. В Великую Отечественную все население ушло в партизаны, и фашисты сровняли поселки с землей. После войны отстроились заново, но новая беда поставила крест на страшном месте.

Чернобыль! Ядерная катастрофа, укравшая уймищу жизней, выкосила и небольшое население Саньково и Медвежьего. Теперь там зона отчуждения. Зона непригодная для жизни. Зона смерти!

– То, что надо! – воскликнул Волна, сопоставляя услышанное с подсказками.

– Зона отчуждения – это просто великолепно, – передернул плечами Антип, – Радиация: отравленная вода, непригодный воздух – полный букет удовольствий.

– Что-то еще? – Руслан всмотрелся в экран.

– Да особо ничего. Общая площадь около 454 га. После ВОВ проживало пятьсот человек. В начале девяностых – сто. Сейчас никого. Поселки упразднены. Поискать еще?

– Достаточно. По крайней мере, знаем, где это.

– Ну что, – Анти-поэт поднялся на ноги, – Едем в Саньки-Маньки?

– Саньково-Медвежье, – поправила Алена.

– Едем, – отрезал Руслан, направляясь к выходу.

– Постой Руслан, не надо торопиться,

конечно, наша цель-задача Савриил,

Но разве бросим Орден Оловянный?

Оставим их в надежде на успех?

Ведь их уничтожают повсеместно,

так неужели помощь не придет?

– Но времени очень мало! Израдец же говорил…

– Слышал, что нельзя поминать к ночи Начальника Преисподней? – раздался громкий ехидный голос, и из фонтана ярких искр вынырнул Израдец, на ходу превращаясь из летучей твари в старика. Владелец кафе без чувств грохнулся на пол.

– Позер и циркач, – отмахнулся Руслан, – Что-то мы еще не успели по тебе соскучится.