Протозанщики. Исцеление Меди

Растерянный татарин медленно приблизился. В глазах горел единственный вопрос: «Что нужно делать?», но слова от страха слиплись, не торопились вырваться наружу. Вопрос так и остался во взоре.

– Слова Свидетельств двух исламских помнишь? – торопил Палач, —

Какой язык предпочитаешь ты?

По-русски скажешь или по-арабски?

– Лучше по-русски…

– А что? – съязвил подошедший Антип, – Не знаешь языка родной веры?

Легкий взмах руки Палача и он отлетел к противоположной стене, разбивая на ходу глиняные горшки. Лицо исказила гримаса боли, но привычного желания сопротивляться не возникло – бандит так и остался сидеть на груде треснутой посуды.

– Побудешь там, пока не позову я! – громыхнул Серебристый, —

Рустам, не трать же время, начинай!

– Я знаю… верю всем сердцем… – тихо начал бубнить татарин.

– Остановись! Что ты бормочешь, право?

Ведь это не пустая болтовня! – вскрикнул Истинный, —

Слова друг с другом склеить может каждый,

но веришь ли ты в то, что говоришь?

– Я… я же верю…

– А я тебе ни капельки не верю! – завопил в полный голос палач, —

Считаешь просто пробухтел и все?

– А что же… А как же?…

– Ты, веришь ли, в слова, что произносишь? – не унимался Серебристый.

– Да, – тихо выдавил татарин.

– ВО ЧТО ТЫ ВЕРИШЬ?!! И ЧЕМУ ТЫ ВЕРИШЬ?!! – громыхнул Палач.

– Во Всевышнего…

– Скажи яснее, громче и понятней!

– Верую! – смелее ответил Рустам.

– Считаешь, что Добро отныне,

единственный есть способ дальше жить?

– Да! – голос раздался еще громче, тверже.

– Считаешь ли ты высшей Справедливость,

отмеренную Им для всех Миров?

Готов стать протозанщиком бесстрашным,

каких бы жертв не стоило оно?

– Да! – выкрикнул клятву посвящаемый.

– Теперь готов ты, что ж, берись за дело!

Рустам громко и уверенно произнес слова Двух Исламских Свидетельств. Палач быстро приблизился к нему, и лысая голова склонилась к уху. Едва различимый шепот произнес новое имя.

– Я теперь…

– Молчи несчастный! Или позабыл ты,

что имя надо в тайне сохранить?

– Да, понял, – Рустам кивнул, находясь в состоянии непривычного блаженства.

Сквозь треснутое окно виднелась стража. Тени суетились, начиная подозревать неладное. Один что-то говорил, указывая на дом, и весь отряд поворачивал головы к избушке. Он пытался в чем-то убедить коллег, но ему возражали, испуганно отмахиваясь полупрозрачными руками. Видно, что сомнения стражника разделяли, но страх перед палачом оказался сильнее.

– Пришел и твой черед, давай же, подойди! – серебристая длань указала на Антипа.

Потирая ушибленную спину, Анти-поэт неторопливо приблизился. На застеленном газетами столе громоздилась деревянная лохань со святой водой. Протертые наспех образа освещались ароматной лампадкой. Несколько свечей стояли вокруг сосуда, и танцующие огоньки отражались на блестящей баночке с елеем.

Находясь под впечатлением от ритуала Рустама, Антип растерялся. Готов ли он?.. Палач понимающе оглядел бандита.

– Я вижу и в твоих глазах сомненье? – тихо, с лаской, спросил он.

– Не знаю…

– В тебе сомненье, что Добро реально?

– Добро существует! – прямо заявил Антип, – Даже я встречался с ним… иногда.

– Ты не уверен, есть ли Справедливость?

– Да… не уверен! Вся моя жизнь, доказывает обратное…

– Возможно, ты не видел Справедливость,

и часто сам лишал ее других,

но хочешь, чтоб она была реальной,

и вехи жизни складывались в Смысл?

И близкие, родные тебе люди,

имели Справедливости закон?

Чтоб каждый в Оловянном этом Мире,

заслуженное смог бы получить?

И в Мире следующем счастье ожидало…

– Ага, ждет меня счастье, как же, – пробурчал бандит, – Меня скорее этот ждет… как его там… Израдец!

– Решать, позволь, сие другим персонам.

Но как бы ни сложилось, ни срослось,

ты не один – ведь есть друзья, родные.

Для них Мир Меди хочешь возродить?

– Конечно, но…

– Так все в твоих руках – и это здо́рово!

Ты веришь мне – и это хорошо.

Хочешь узреть преображенье мира —

начни меняться сам, и ты узришь!

– Красиво сказал…

– Моей тут славы нет – слова чужие.

За них ты Ганди должен поблагодарить.

Но, если видишь ты возможной Справедливость,

то должен за нее вести борьбу!

– Верю, что возможна… – тихо произнес Антип, – Но как бороться?

– Все, что потребуется, то тебе по силам.

Никто не просит чуда, волшебства.

Но выполнить придется очень много,

так сделай для Победы первый шаг!

– Верю! – утвердительно кивнул поэт, – Тебе верю.

– Тогда неясно в чем твои сомненья?

– В деталях! Многое непонятно…

– Никто всего не знает, кроме Бога!

Мы знаем столько, сколько надо знать.

Зачем сейчас детали? Будет время…

и ты узнаешь больше, чем желал.

Об этом Мире, о других тем паче,

Но пусть оно наступит не сейчас!

– Их много? Миров?

– Их ровно столько, сколько было надо!

К несчастью времени у нас в обрез…

Так ты готов пройти обряд крещенья?

– Да!

– Итак, ты принимаешь веру в Бога?

В Добро и Справедливость навсегда?

– Да!!!

Истинный выглянул на улицу. Несколько стражников исчезли – осмелились отправиться в Серебро за советом к другим палачам. Времени почти не осталось. Необходимо торопиться.